Мне хотелось оттянуть момент, когда придётся думать о том, какое из заключений выбрать: Зандагат или Пенту Толмунда. Хотя, конечно, выбор был ясен. Мне нужна магия, чтобы убить жестокого наместника полуострова Змеи. Из Зандагата это сделать невозможно, а вот если я стану стязателем, у меня будет даже больше шансов на отмщение. Жаль только, что своих друзей и Джера я больше не увижу… Сердце предательски дрогнуло.

— А как тебя зовут? — решила я наконец познакомиться с рассказчиком. — Моё имя ты уже знаешь. И даже некоторую… родословную.

— Осмельян, — представился сосед и протянул мне руку, которую я крепко пожала. — Тогда, значит, Оськой звали, а теперь уже не по возрасту.

— Так ты ещё молодой, — заметила я. — И почему ты тут так долго сидишь? Разве виноватых не в Зандагат отправляют?

— Так я и не виноватый, — Осмельян поскрёб плохо выбритый подбородок. — Меня на задании взяли, когда мы на группу стязателей напасть решили. Ну, как группу: двое всего, на вид юнцы сопливые. Только их поди разбери, этих кровопийцев, кто юнец, а кто старец. Магия их молодыми оставляет. Нас почти десятеро было, с топорами все, кто с секирами, кто с мечами. Ладное оружие, новое, я такого в руках до этого не держал. Да я никакого не держал, так скажу, потому и попался. Когда началось, братья свободу восславили, про Крона что-то прокричали, кинулись на них. Но падать начали, даже не добегая. Кровавыми слезами заплакали, как реками, прямо грудь и плечи заливая. Некоторые просто изгибались, хрипя, будто столбняком поражённые. А я застыл от такого вида, как статуя, может, потому меня и не тронули. Никого убить я так и не успел, даже шрама не оставил. Скрутили меня — и в Зандагат сразу. А там уж я отсидел своё.

— Не так это просто — убить живого человека, — задумчиво поддержала я Осмельяна. — Может, это и к лучшему: ты ведь жив остался. Так бы просто умер… ни за что. Я тоже боюсь, что мне не хватит решимости. Как бы не застыть статуей в нужный момент.

— Тебе нельзя, — он снова вытаращил глаза так, что они едва не вывалились. — На тебя вся наша надежда. Да и есть за что ведь: за свободный Квертинд, за всех погибших братьев, за Орден Крона, за Тезарию. Прикончи его чёрную милость, когда прикажут, и всё тут.

Тёплая кружка кочевала между нашими ладонями. Я попыталась представить Джера и армию вокруг, которая обращается к нему «ваша милость». И огненные шары в его руках, размером с полуденное солнце. И кровавые слёзы. Почему-то картина развеселила своей невероятностью, и я еле слышно рассмеялась, чем привлекла внимание Осмельяна и дрожащей девочки. В мыслях не укладывалось, чтобы мой ментор был на это способен. Изощрённой жестокостью он не отличался. Да и чёрным он не был. Я сама проверяла. Почти везде.