Он пошел дальше. Сейчас он ясно ощущал, что кто-то на него смотрит. Он не знал, было ли это обычное человеческое чутье или информация из внутренностей g.A.I.a. о нескольких парах глаз, что следят за ним. Откуда-то сверху.

Он поднял голову. Нет, там никого не было. Пустые отверстия в решетке.

Снова движение! Пятьдесят метров впереди. Вверху. Он знал это до того, как увидел. Что-то падало, шурша серо-рыжей тканью. Оно имело человеческий силуэт. Не кричало, только в конце падения взмахнуло руками, словно хотело отменить принятое там, на высоте, решение. Поздно. Глухой удар и небольшое облачко пыли.

Он ускорил шаг и внезапно увидел, как возле него бежит несколько созданий, крысопсов. Они на перегонки большими прыжками бежали к месту падения. Харпад побежал, но, когда добрался до места, крысопсы уже окружили тело, закутанное в подранные тряпки. Он попытался отогнать их, но увидел красные глаза и оскалившиеся зубы.

Лицо старика. Нет, это лицо было слишком старое, чтобы его владельца можно было назвать старцем. Серая кожа, морщинка на морщинке, запавшие глаза. Существо лежало неподвижно, но было живым. Нюхач вздрогнул, когда посмотрел на него. Оно не могло пошевелиться, слезы текли по лабиринту морщинистых щек, после чего все это заслонил клубок маленьких тел с острыми зубами и мощными челюстями. Возможно, прогнать нескольких и удалось бы. Но с тридцатью не было смысла и пытаться.

Он отступил. Ошарашенно смотрел на клубок, под которым не было видно ничего. Он никак не мог помочь, если бы и хотел. А он не хотел. Кем бы ни был этот несчастный, он сам выбрал такую судьбу. Миг сильнейших страданий должен был стать избавлением от дальнейших мучений наполовину мумифицированного тела.

Сверху за ним наблюдало несколько пар глаз. Серые лица, старые и сморщенные. Слишком старые и слишком сморщенные, почти утратившие человеческие черты. Они высовывались через решетку, и трудно было сказать: они смотрели на клубок из крысопсов или на нюхача.

Он ушел как можно дальше от этой мясорубки. Тут уже не было тропинки, а только вытоптанный перекресток и площадка, словно те, кого присылали сюда, теряли ориентацию. Вездесущая пыль покрывала тряпки, банки и другой мусор. Он выбрал дорогу в сторону, вглубь. Там прятались ворота, такие же, как и предыдущие. Едва он к ним приблизился, как они распахнулись, открывая знакомый вид.

* * *

Она стояла перед большими воротами, пораженная открывшимся видом. Разница была колоссальной. После пустыря, где она бродила, здесь были люди, целые толпы людей. Они ходили между прилавками, как на базаре, на который она ходила с мамой. Но этот был больше. И темный. Ночной базар, полный людей в оранжевых комбинезонах. Они были везде: между прилавками, ходили по помостам, куда ни посмотри — сбоку, наверху, в этих домах с кривыми столбами. Гвалт заглушал этот противный гул.