Вокруг лежали поросшие высокой травой луга. Мы привязали лошадей к колышкам и оставили их пастись. Нашелся (в двух шагах от дороги) и бивший из земли родник. Вода, очень чистая и очень холодная, обладала собственным ароматом и… Бывает ли вода душистой? Никогда о таком не слышал, но, сполоснув руки и зачерпнув воды ладонями, я ощутил слабое благоухание – как будто от нагретых солнцем лекарственных трав.

Не пришлось и разводить костер, чтобы отпугнуть незваных пришельцев. С приходом ночи звезда, в которой мы устроили лагерь, тихонько засветилась. И воздух согрелся. Не знаю уж, кто сотворил такое чудо, но теперь я нашел бы что ответить людям, уверяющим, что от Древних исходит одно лишь Зло.

Элис, после того как мы подкрепились, уселась, поджав под себя ноги, в самом сердце звезды. Она не сводила глаз с дороги. Сперва мне подумалось, что на самом деле взгляд ее обращен внутрь себя, и мне сделалось не по себе от ее оцепенения. С наступлением темноты ощущавшаяся и под солнцем Сила окружила нас кольцом. Кожу кололо мурашками, волосы шевелились, как бывает перед грозой.

От замкнувшегося лица Элис я перевел взгляд на дорогу. Что-то во мне настороженно ожидало чего-то… Не обитают ли и здесь призраки? Не увидим ли мы этой ночью шествия тех, кого давно уже нет на свете? Эта мысль привела за собой другую. Нас окружает столько Силы – нельзя ли ее собрать? Что, если повторить гадание, – не сумею ли я увидеть Джойсан, узнать к ней дорогу?

– Та чаша… – заикнулся я, хоть и понимал, что вырвав Элис из такой глубокой сосредоточенности, скорее рассержу ее, чем добьюсь согласия.

Она не повернула головы, не повела глазами, даже не моргнула. Но ответила без промедления:

– Только не здесь. Здесь может отозваться такое, чего я не сумею сдержать. Меня не научили… – В ее голосе прорезались тоска и досада. – Нет, я не сумею подчинить собравшиеся здесь Силы. Из них давно, давно не черпали – но они от этого не ослабли, а скорее возросли.

К моему разочарованию примешалась капелька гнева. Хоть я и понимал, что Элис права. Не дело пробуждать Силу, которой тебе не сдержать. Каким бы благосклонным ни казалось все, что нас окружало, любое колдовство, даже с самыми благими намерениями, могло вызвать яростный отклик.

Я замолчал и отвел взгляд от дороги, которая обещала так много и все же не внушала мне доверия. Мне не было дела до проходивших по ней призраков. Они мне не родня – я не желал такого родства. Я был один… сам по себе… как всю свою жизнь. Хотя иногда, с Джойсан…

Мысль о ней отозвалась болью – не в теле, а внутренней болью, как если бы я голодал всю жизнь, а теперь понял, что буду голодать и до смерти. Джойсан…