Мы не заговорили друг с другом. Все ли мы видели, ощущали одно? Этого я так и не узнал. Мы разошлись в молчании, обессиленные, измотанные увиденным, и каждый лег, завернувшись в свой плащ. Снов я в ту ночь не видел.

И все же проснулся я позже моих спутников. Джервон уже подвел и оседлал лошадей, собрал вьюки. Элис, стоя на коленях, деловито делила припасы на две части. Увидев, что я сел, она кивнула на отложенные в сторону дорожные галеты, а пакет с остатками отдала Джервону.

Тот остался возле лошадей, а Элис подошла к месту, где я жевал галеты, мечтая о миске горячей каши: нечасто она доставалась мне со времени отъезда из Ульмсдейла.

– Керован, – резко сказала она. – Здесь нам придется расстаться.

Я не сразу понял. А когда понял, застыл, разинув рот. У нее под глазами лежали тени усталости, и лицо осунулось, словно она только что выдержала тяжелый бой. Руки ее шевельнулись – не призывая Силу, а выражая бессилие.

– Мы… Нам запретили.

Я, забыв о еде, вскочил на ноги. Что произошло, что я проспал этим утром? Кто запретил?

Она теперь смотрела не на меня, а на прямую, белую под солнцем дорогу. Я увидел в ее лице такую же разрывающую сердце тоску, какую носил (быть может, так же худо скрывая) в себе. Словно все чудеса мира лежали перед ней, а коснуться их было нельзя.

– Этот путь не для нас. Рано… Еще рано.

Какая печаль в глазах, как срывается голос!

– Но ты же… ты говорила… – Я понял, что захлебываюсь обидой, будто ребенок, допытывающийся у взрослых, почему те вдруг отказались от обещания.

– Я говорила, что мы поедем с тобой, – и сама тогда этому верила. Быть может… Должно быть, нас, Джервона и меня, взвесили и нашли недостаточными. – (Больно было видеть ее разочарование.) – Поверь мне, этот путь не для нас. Это только твоя дорога, Керован. Нам, как видно, назначено быть твоими спутниками только до этого места, как прежде мы сопровождали твою жену. Какова бы ни была наша роль, она теперь сыграна. Но если мы хоть как-то послужили тебе… тогда не забудь нас, Керован, в дни, когда вступишь в права наследника. Может быть, мы еще… Нет, ты поедешь один, потому что тебя впереди ждет судьба – веришь ты в нее или нет. Если настанет когда-нибудь время… – Ее лицо не переменилось, но в голосе я различил звон надежды. – Когда мы вольны будем пройти этой дорогой и никто нам не запретит, тогда, когда настанет это время, жди нас, Керован, и не сомневайся, что мы придем к тебе с радостью. С этого дня мы будем ждать – и бороться, и учиться, – пока не откроется путь.

Я сжал ее руки – ледяные руки. Не прибавив ни слова, она села на коня. Тогда я пожал руку и Джервону. Тот все поглядывал на Элис, словно рад был бы, если бы мог, взять на себя ее ношу. Они уехали молча, а я остался стоять рядом с кобылой Джойсан и вьючным пони, на которого они, позаботившись обо мне напоследок, нагрузили бо́льшую часть своих припасов.