На ее пальце, даже в грозовой мгле, я увидел кольцо. И против воли – я боялся прикосновения – я взял ее ладонь и поднес ближе к глазам.

Камень в перстне был неправильной формы. Странное дело: едва я взял ее руку в свою, этот камень – если то был камень – стал лучше виден, и я различил его цвет: желтый в нем сливался с розовым оттенком.

– Керован!

Я не нуждался в предупреждении. Ее рука лежала на моей правой ладони. С полускрытого рукавом кольчуги браслета потянулся к перстню отчетливый яркий луч и словно напитал камень. Тот в ответ разгорелся ярче.

Джойсан вырвала ладонь из моих невольно сжавшихся пальцев и прижала руку с перстнем к груди, почти касаясь хрустального грифона. Но скрытая в талисмане Сила не отозвалась.

Она приподняла другую руку, словно готова была сдернуть кольцо с пальца, но передумала.

– Думаю, в нем нет ничего плохого, – нерешительно заговорила она. – Ты, может быть, не разглядел, а ведь камень вырезан в виде кошачьей головки, хотя человек так вырезать не мог. Эти кошки…

– Ты уверена, что они настоящие?..

– Не померещились? Ты же сам их видел – они такие же настоящие, как он… – Она снова протянула ко мне руку с перстнем. – Ты что, когда они остановили тебя на дороге, принял их за наваждение?

– Нет. – Кем бы ни были те два зверя, кому бы они ни служили (если служили), в их реальности я был уверен. Элис не ошиблась, меня привели сюда с какой-то целью. Я рад был бы отказаться от этого вывода, да не мог. – Где ты его взяла?

Она рассказала, как обыскивала руины, как открыла запертую – запертую снаружи – дверь, как она сказала, «впустив внутрь время», и как успела увидеть уцелевшее за ней прошлое. И как все на глазах рассыпалось, оставив только перстень в солнечном пятне.

История была из тех, что сочиняют сказители, но я поверил каждому слову.

– Никогда таких не видел, – медленно начал я. – А он… – я тронул пальцем свой браслет, – указывает на связь твоего перстня с Силой.

– Пустыня много чего скрывает – разве не так говорят наши легенды? Мне почему-то кажется, что ему и было предназначено… – Она взглянула на меня или, по крайней мере, повернула ко мне лицо – глаз в темноте было не видно. – Предназначено, – повторила она, – достаться тому, кто откроет дверь. На зачем наложили такое заклятие, что оно значило…

– Он не от Тьмы.

– Знаю, – просто согласилась она, погладив грифона на груди. – Он бы меня предупредил. Очень красивый перстень… и очень необычный, а уж как он мне достался… Я чувствую, что он мне подарен.

И опять в ее тоне послышался вызов, словно Джойсан опасалась, что я стану уговаривать ее выбросить находку. Но я о таком и не думал. Джойсан, с тех пор как бежала со своими людьми из Итдейла, так мало видела красоты – да и раньше, пожалуй, немного. Мне нечем было ее одарить, кроме грифона, а он так же случайно попался мне на глаза в Пустыне. Мне только стало грустно, что я не сумел бы подарить ей и колечка – такого, каким бы она дорожила.