1

Никто не должен смеяться над моим мужем!

Лошадь я сдал в конюшню, прежде чем отправиться домой – и сразу об этом пожалел. Ноги превратились в дубовые колоды. Я был чучелом в додзё сенсея Ясухиро. Чучелом, которое с утра до вечера хлестали плетьми и лупили палками. Широно хотел предложить мне помощь, но взглянул на меня и поостерегся.

Три квартала. Я не запомнил этот путь. Всю дорогу до Акаямы помнил, представлял, лелеял в воображении, а тут они словно выпали. Это наши ворота? Я оперся о столб, переводя дух. Ткнулся лбом в гладко оструганное дерево.

Наши, да.

– Господин?

Я не сплю. Просто отдыхаю. Сейчас соберусь с силами и постучу. Мне откроют. Все хорошо. Я дома. Сейчас, еще немножко…

Руку я поднимал целую вечность. Поднял. Ворота распахнулись без стука. Я качнулся вперед. Да, падаю. Нет, не упал.

Меня подхватили: Широно сзади, Ран спереди.

– Здравствуй, Ран. Я вернулся.

Сказал я это или только подумал?

Как они оказались по обе стороны от меня? Ран слева, Широно справа. Что они делают? Ведут меня под руки? Куда?!

– Не надо. Я сам.

Так они и послушались!

Ладно, я уже дома. Никто не видит, все свои. Дома можно.

Впервые жена и слуга делали что-то сообща. Что это? Бочка? Вода? Горячая! Вон сколько пару! Помыться с дороги – это хорошо. Правильно. Главное, не заснуть. Еще утону…

Утонуть мне не дали. Заснуть в бочке – тоже.

Ворочали, поливали кипятком. Клянусь, кипятком! Терли губкой. Тело горело и покалывало, словно в него воткнули тысячу иголок. Мягких, молодых, сосновых. Приятно, да. Саднил бок подмышкой. И спина, где погуляли зубы хитобан. Неприятно, да.