— Но… в чем смысл? — нахмурилась Арина.

— Смысл в самой жизни и смерти на краю, — атаман вцепился в скулу пальцами, напрягся, рванул вверх усталое тело. Встал, огляделся. — Вестник попритих. Значит, скоро начнется худшее. Мы едва успели, вне укрытия теперь не выжить. Скоро иной ветер явится молотить степь злыми шквалами, сперва редко, затем чаще и жутче. Мне назвать имя? Или сама выговоришь?

— Энлиль, — Арина закрыла лицо ладонями и прошептала имя, как приговор. Резко вскинулась. — Брат, ты шел сюда умирать или ты правда… ну, вот правда думаешь, что с таким ужасом можно спорить?

— Энлиль… Да, я слышал и это имя, приморское. Здесь, в срединной степи, его зовут Смертень. В пустыне, — атаман глянул на юг, — он зовется Тифон, ненасытный пожиратель жизней. Много имен. Пожалуй, их придумали еще предки. Он древний… он был всегда, но вроде бы предки слышали его голос в великих штормах на море. Сестра, я спорю не потому, что могу осилить. Выживу или умру, не важно. Не умею сдаться без боя. Нас таких, неумных, во всей степи, как ты знаешь, семеро. И вот он еще, валг. Он такой же упрямый. — Атаман обернулся и подмигнул: — Ты тоже… присоединяйся.

Арина испуганно замотала головой и сжалась, обхватила руками колени. Она не отказывалась, просто не желала понимать и принимать того, что услышала. Она хотела жить, хотела чудесным образом попасть в тепло и сытость, в простой мир, где справедливость светит чистым серебром лунной дорожки только ей, именно ей… всегда.

— Кто не умеет бороться, будет спать, — вздохнул Сим. Он уже расседлал скакунов и теперь, стоя на коленях, перебирал содержимое вьюков. — Сейчас смешаю травы. Скакуны иначе не вынесут ужаса, умчатся и сгинут. А мы… Валгу не дам сонное, разумные после него едва пробуждаются, я не смогу запустить его сердце. Но твое запущу. Готово, — атаман подбросил на ладони плюху снадобья. — Я ведь спрашивал: жалеть тебя или нет?

— Ты… так нель-нельзя, — Арина шмыгнула носом. Слезы текли обильно, быстро. Икота пока была редкая, но не унималась. — Неч… Нечестно!

— Если я выдержу, разбужу. Но, если я свихнусь, — атаман направился к ближнему скакуну, — будет совсем нечестно, да. Умрешь во сне.

Кажется, Арина только теперь, провожая взглядом брата, заметила невероятное зрелище. Даже икать перестала. Валг, оказывается, давно вываживал скакунов! Для такого дела он обмотал хвостом скрученные поводья. Он взял на себя часть дел спутника-человека, чтобы помочь ему!

Сим ловко вывернул верхнюю губу скакуна Арины, засунул ему за щеку порцию сонного снадобья. С ладони скормил вторую Ярану — тот взял охотно, поскольку безоговорочно верил в седока. Пока скакуны жевали, Сим продолжал их вываживать и присматривал удобное место под самой скалой. Уложил обоих, укутал попонами. Дождался, пока перестанут дергаться и пробовать подняться.