* * *

– Рада тебя видеть, – сказала она. – Спасибо, что нашел время заехать. Надеюсь, мы не отвлекли тебя от работы.

– Мне самому захотелось отвлечься. Как у тебя дела?

Саймон подошел к окну, встал рядом с Дианой, положил руку ей на плечо и застыл.

– Дела у нас хорошо, – ответила Диана. – Не богатеем, но справляемся. В такие времена лучшего ожидать не приходится. Ты извини, Тайлер, что мы перестали выходить на связь. После неприятностей в «Иорданском табернакле» не так-то просто доверять миру за пределами церкви. Ты, наверное, об этом слышал?

– А неприятности грандиозные, – вставил Саймон. – Сотрудники Нацбезопасности конфисковали церковный компьютер. И копир. Забрали и не отдали. Само собой, мы не имеем никакого отношения ко всей этой чепухе с рыжей телицей. Мы лишь раздавали прихожанам какие-то брошюрки – ну, ты понимаешь, чтобы люди сами решили, надо им это или не надо. А потом федералы вызывают нас на допрос – нет, ты представляешь? Выходит, в Америке Престона Ломакса раздавать какие-то брошюрки – это страшное преступление.

– Надеюсь, никого не арестовали?

– Из ближнего круга никого, – ответил Саймон.

– Но все перенервничали, – добавила Диана.

– И стали задумываться о вещах, о которых прежде не задумывались, – подхватил я. – О письмах, телефонных звонках… Вам, наверное, приходится осторожничать.

– О да, – сказала Диана.

– Еще как приходится, – сказал Саймон.

На Диане была хлопчатобумажная дамская сорочка, прихваченная в поясе; на голове – белый в красную клетку платок, похожий на домашний хиджаб. Никакой косметики; впрочем, в косметике Диана не нуждалась. Наряжать Диану в убогое платье – все равно что прятать фонарь под соломенной шляпой. Напрасный труд.

Тут до меня дошло, насколько я изголодался по ней. Изголодался до неприличия. Рядом с ней мне сделалось так хорошо, что даже неловко рассказывать. Уже два десятка лет мы поддерживали поверхностные отношения. Двое людей, когда-то понимавших друг друга. Я не был готов к учащению пульса, к чувству невесомого ускорения, которое Диана рождала во мне, просто сидя в деревянном кресле и поглядывая на меня – на меня и сразу в сторону. Когда наши взгляды пересекались, на щеках ее проступал едва заметный румянец.

Все это было нереально и нечестно, нечестно – то ли по отношению к ней, то ли ко мне. И вообще, зря я сюда приехал.

– А у тебя как дела? – спросила она. – Как видно, до сих пор работаешь на Джейсона? Надеюсь, у него все хорошо.

– У него все отлично. Передавал тебе сердечный привет.

– Сомневаюсь, – улыбнулась она. – Это не в его стиле.