— Младшенького на погибель не отдам! — дородная женщина раскинула руки в стороны, намереваясь грудью защищать кровиночку до конца. — Не дам — и точка!

— Ладно, — Гессен снял перчатки и бросил на стол. — Сами все сделаем.

Несмотря на немалую опасность, я тоже присоединился к трапезе — возможно, последней для одного из нас, а то и для обоих. Сначала взяли пробы из бутылки, что стояла ближе всего к креслу принцессы. Если не изменяла память, Анна пила именно из этой, но в суматохе я мог и перепутать. Плеснув по пять капель, покачал бокал в руке и поднес к глазам — ничего странного на стенках не осталось. Понюхал с видом завзятого сомелье, но не учуял ни металла, ни миндаля, ни чеснока, ни каких-либо трав и добавок — лишь аромат отличного и очень дорого вина.

— Ваше здоровье, — Герман отсалютовал бокалом.

— Взаимно.

Я набрал побольше воздуха, будто собирался хряпнуть самогона, и залпом опрокинул тягучую алую жидкость. Подождал, пока теплая струя упадет в желудок, оценил послевкусие и замер, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Альберт на всякий пожарный зажег в ладони золотой шар, но судя по тому, как быстро вырубилась девушка, отрава должна быть крайне мощной и свалить человека за секунду. Однако и я, и мой собутыльник твердо держались на ногах.

По крайней мере, пока.

Время шло, ждать некогда, и перерыв между первой и второй вышел совсем незаметным. Приступили к следующей таре, не забывая закусывать и тем самым одновременно проверять еду. И полчаса спустя — поддатые и осоловелые — вынесли вердикт: если яд где-то и был, то определенно не в угощениях.

— Итак, — Герман сыто выдохнул и потер слегка окосевшие глаза. — Что дальше, сударь?

— Мы доказали экспериментальным путем, — язык немного заплетался, — что это не яд. Тогда что? Отчего сильная и пышущая жизнью девушка вдруг отключилась, как… по волшебству? А? Чуете, чем пахнет? Сдается мне, здесь замешана черная магия. Посудите сами: все, кроме лакеев — колдуны. Фрейлины — сплошь из благородных и сильных родов, про вампиров и вовсе молчу. А раз с поваров и разносчиков подозрения сняты, остается последний вариант.

— Но кто это сделал? — немец поджал губу. — И самое главное — зачем?

— Интриги и заговоры — неотъемлемая часть любого дворца, — я с важным видом поднял палец. — И потому разброс мотивов крайне широк: от саботажа в интересах враждебной державы до банальной подковерной грызни. Так или иначе, тот, кто наложил заклинание, наверняка знает, как его снять. Или же расскажет, что за магию использовал, а мы подберем правильное лечение.