– Пойдем, – сказала Совьон и приобняла Та Ёхо за плечи. На нее и смотреть было жалко: под глазами пролегли тени, рот исказился в печальной гримасе. Волосы висели нечесаными кривоватыми прядками. – Послушай. Чтобы пожрать мир, Молунцзе сначала придется разобраться с нами. Это будет не так легко, как ты думаешь.

Метка, выведенная на смуглом лбу, была различима даже в лунном свете. Та Ёхо покачала головой и всхлипнула.

– В нашем племени любить Тхигме. Шаманы говорить, что без Тхигме у нас ничего не остаться. – Она зло сжала губы.

– И Молунцзе за это заплатит.

– Да, – ответила печальным эхом. Подумала и добавила: – Если ты хотеть, я передать Раслейв привет от тебя.

– О нет. Надеюсь, ты с ней сегодня не встретишься.

Они говорили на ходу – чтобы не задерживаться.

Месяц был серебряный, остроносый. Звезды светили блеклым мертвенным светом и едва отливали синевой. Быть может, так казалось одной Совьон – она чуяла, как в воздухе шипели и извивались чернично-лиловые языки призванной ворожбы.

К ночи закончились последние приготовления. Ущелье напоминало глубокую расселину, по обе стороны которой были насыпаны каменные гряды – и не скажешь даже, что треть из них возвел человек. Совьон и не подумала бы, что это ловушка. Она не видела ни веревок, ни крепких подложенных рычагов, ни труб – все было тщательно спрятано.

Пустое тело на дне выглядело так, словно это сам Хьялма прилег отдохнуть после тяжелого перелета: его голову чуть повернули набок, будто он прислушивался и вот-вот собирался взлететь.

Часть воинов перебралась на противоположную сторону, – скорее всего, там руководил Латы, – но Фасольд ожидаемо встретил Совьон на этой.

– Наконец-то, – прогрохотал он. Расселина была узкой, и голос воеводы наверняка услышали и через ущелье. – Я уже думал, что ты умерла или сбежала.

Что ж. Совьон не первый раз подозревают в предательстве.

– Все готово?

Фасольд кивнул и окинул оценивающим взглядом ее разрисованное лицо.

– Мы видели, как дракон летел в сторону Старояра. Готова ли ты?

Лоскуты колдовства шелестели у ее руки, взметались к небу и с игривым шепотом убегали вниз, к телу Хьялмы.

– Приказывай, – сказала Совьон. – Пусть начинают.

Они обсудили это давным-давно: те, кто станет трижды дуть в трубы и боевые рога, залепят уши воском; остальные – еще и зажмут их ладонями, чтобы не оглохнуть.