Что он и сделал.

12

Несколько человек столпились в помещении для хранения одежды, когда мы наконец вышли. Светлячки взметнулись над их головами световым знаменем. Там стояли Джайя и Персиваль, и несколько моих товарищей по заключению в Глубокой Малин, но я не помню, кто именно. К тому времени у меня ещё хлеще кружилась голова, а головная боль стала такой сильной, будто бы материализовалась в пульсирующий белый шар боли, висящий в трёх дюймах перед моими глазами. Я отчётливо помню только две вещи: на спине Радар больше не было Снаба, и Персиваль выглядел лучше. Невозможно было сказать, насколько, учитывая этот шар боли передо мной и глубинную пульсацию в раненой руке, проникающую до костей, но он выглядел лучше. Я был в этом уверен. Встречающие преклонили колени при виде принцессы, и поднесли ладони к склонённым лбам.

— Встаньте, — прохрипела Лия. Её голос почти пропал, но я думал, что это от чрезмерного напряжения, и со временем он должен вернуться. Мысль о том, что её голосовые связки безвозвратно разорваны, была слишком ужасной.

Они встали. С Лией, поддерживающей меня с одной стороны, и Эрис с другой, мы покинули переполненное людьми хранилище. Я проделал большую часть пути до первой лестницы, потом мои ноги подкосились. Меня несли, может быть, мои друзья по Глубокой Малин, или серые люди; может, все вместе. Я не могу вспомнить. Помню, как меня пронесли через приёмный зал, где я увидел не меньше трёх дюжин серых мужчин и женщин, убирающих бедлам, оставленный там теми придворными короля Джана, которые решили присягнуть на верность Летучему Убийце. Мне показалось, что одной из уборщиц была Дора, с красной тряпкой на голове, поддерживающей волосы и яркими жёлтыми парусиновыми туфлями на ногах. Она поднесла руки ко рту и послала мне воздушный поцелуй пальцами, которые снова стали походить на пальцы, а не на плавники.

«Её там нет, — подумал я. — Ты бредишь, принц Чарли. Даже если она там, её пальцы не могли так быстро восстановиться. Такое случается только в…»

Где случается? Ну… в сказках, подобных этой.

Я вытянул шею, чтобы ещё раз взглянуть на ту женщину, когда меня несли в соседнюю комнату, что-то вроде передней, и увидел яркую головную повязку и ещё более яркую обувь, но я не был уверен, что это Дора. Она стояла на коленях, спиной ко мне, отчищая грязь.

Мы прошли через ещё несколько комнат и по длинному коридору, но к тому времени я уже терял сознание, и был бы рад потерять, если бы это избавило меня от ощущения раскалывающейся головы и горящей пламенем руки. Но я держался. Если я умирал — а мне определённо так казалось, — я хотел сделать это снаружи, вдыхая свежий воздух.