Беспокойный проводник всё порывался рассказать округе, как опасно соваться в топи посреди сезона дождей. Его слова натыкались на стену угрюмого молчания, и продолжалось так, пока один нокан не споткнулся и не наглотался гнилостной жижи. Он поднялся и двинул не замолкавшему старику под дых. Тот захлебнулся на середине предложения и затих.

Рядом с Верием тащился Антоний — «пилум» из Шестого. По его страдальческому лицу размазалась грязь, каплями стекала с носа и подбородка. Вначале он ещё пробовал утираться, потом бросил — становилось только хуже. Верий хотел разговорить его, чтобы узнать о новостях из родного легиона. Однако Антоний был рекрутом — его сдёрнули с ученической скамьи прямиком в пекло. С одной стороны, он ничего толком не мог рассказать Верию. С другой, он и про самого Верия не знал и потому относился к нему, как новобранец относится к обычному командиру, — с боязнью и толикой уважения.

— Подкрепление из столицы, — вдруг сказал Антоний, — Говорили, что мы только первая партия. Дальше, мол, вышлют полноценный легион, а то и не один.

— Лучше б привели инженеров, — отозвался Верий, закончив выскребать шматы парши из сапожных голенищ, — чтоб навели новые дороги. Старые-то отмучились.

— А заодно осушили эту сраную топь.

А ещё лучше — принесли бы с собой приказ отводить армию, мысленно добавил Верий. Ничем хорошим кампания не закончится, даже если когорта сумеет переправиться к флангу противника. Триста с лишним человек, валящиеся с ног, врага не испугают.

Жажда мести наполняла его только в спокойные деньки, когда забывалось, что такое война на самом деле: смертная скука и вечная усталость в ожидании, ужас и боль в бою. Так зачем он здесь? Верий так и не нашёл внятного ответа. Ради воинской доблести? В эту чушь он давно перестал верить. Из-за сожжённой родной деревни? Он пожёг достаточно вражеских в ответ, и ничего, кроме разочарования и вины, ему это не принесло. Если бы не поиски Элайны, уведённой еретиками, он бы и думать забыл про восточников. При мысли о сестре ладонь сама скользнула на рукоять меча.

Поблизости всплыла очередная россыпь зловонных пузырей, с мерзким звуком лопнула. Верий задержал дыхание и проскочил мимо. Спешка сыграла дурную шутку. Ступня поехала на мокрой траве, и он чуть не шлёпнулся прямиком в воду. Кое-как Верий сменил позу распластанной жабы на более приличествующую человеку. На соседней кочке устроился Марк: к доспеху липли веточки и листья, взъерошенные волосы и блестевшие красным белки глаз делали его похожим на безумца.

— Почти у цели. Скоро пойдёт косогор, на нём и устроимся до приказа об атаке.