На вампиршу догадка впечатления не произвела. Она прислушалась, не привлекла ли моя вспышка нежелательное внимание.

— У тебя золотая кровь. Твои мысли и чувства принадлежат тебе одному.

— Как будто я в курсе, что такое золотая кровь!

— Расскажу, когда выберемся из лагеря. Хватит ломаться, или и впрямь так хочется сгореть?!

Я взвесил варианты. На одной чаше находился неизбежный церковный приговор, на другой — кровопийца с подозрительной мотивацией. В компании с последней, впрочем, мне хотя бы не грозила гарантированная смерть. Я пожал плечами и, отмахнувшись от дурного предчувствия, сказал:

— Будь по-твоему.

Пандора тихо захлопала в ладоши. С самодовольной ухмылкой она скользнула во двор. Задумавшись, не зря ли я согласился на помощь этого странного существа, я последовал за ней.

Ферма спала. Под ногами похрустывал снег. Не было слышно голосов, в домах не горели огни. Я повертел головой — и наткнулся взглядом на тёмный куль у самой двери амбара. Скорчившись, у стены сидел человек — тот самый часовой, что должен был охранять меня. На белом снегу рядом с ним растеклась маленькая чёрная лужица. Она почти доходила до ножен кинжала, в которым я опознал свой. Пандора не просто забрала его у солдат — она принесла его сюда, ударив им часового.

— Он… ты убила его?

— У него нет будущего.

— Значит… зачем? С твоими способностями… ты могла просто вырубить его… вы ведь были в одном отряде…

Пандора стянула с мертвеца капюшон и поднесла шарик света к тряпкам, которыми он замотал лицо.

— Узнаёшь?

В стекленеющих глазах трупа мне почудился немой укор. Я сглотнул подступившую к горлу желчь и сказал:

— Это один из тех, кто меня поймал.

— Твой кошелёк должен быть у него.

— Откуда ты знаешь?..

— Я весьма наблюдательна, — с гордостью ответила Пандора, — А теперь примерь плащ. Если нас остановят, возьмёшь его личину.

— Ты не объяснила, зачем убила его.

— Новый союз скрепляется кровью, так утверждают его нерушимость. Тебе мало? Хочешь отомстить второму, отобрать и его дыхание?