А ещё её любили маленькие дети — тянулись к ней, раскатывались заливистым смехом после игривой реплики, брошенной будто невзначай. Я долго не понимал, в чём причина, пока не успокоил себя временным объяснением: дети чувствительны не к событию, а к его подаче. Подача же Пандоры была безупречна; выверенная мимика, чутко играющие на струнах души интонации — я подбирался всё ближе к феномену вампиров, которым поклонялись люди.

Первые дети богов. Обычно так звали эльфов. Заострённые уши принадлежали им, аристократическая бледность при желании относилась и к тем, и к другим. Когда, в какой миг эльфы и вампиры поменялись местами? Или мнимую рокировку видело только сознание, отравленное земными представлениями?

Часто казалось, что у Пандоры вылетела из головы необходимость скрываться, играть в прятки с могущественным преследователем, избегать расставленных им сетей — и тогда она накидывала капюшон перед въездом в очередной городишко, вела себя с оглядкой и практически не разговаривала. Мы останавливались в случайном трактире, где о постое договаривался я, а Пандора стояла поодаль молчаливым призраком — и столь же молчаливо исчезала. Я пробовал проследить за ней, рассчитывая, что такую персону надолго не сковать осмотрительностью.

Без толку; вампирша исчезала на грязных узких улицах, словно тень в безлунную ночь. Мне оставалось в недоумении рассматривать тупик, в который она занырнула. Пандора возвращалась, всё такая же сосредоточенная или по-обычному беспечная, и на все расспросы отвечала, что ищет чистые пути. Попытки надавить она игнорировала с поистине дворянским пренебрежением.

Как бы то ни было, мы двигались в правильном направлении — на север, к Пфендалльскому герцогству. Оно было частью Аглора, номинально, в действительности подвесив аглорских королей на рыболовном крючке из многочисленных ссуд задолго до появления Мадила. Благодаря удачному географическому положению и природной изворотливости поколений герцогов через пфендаллов проходили торговые связи Восточной и Западной Реманских империй

Я не вдавался в подробности, но реманы не торговали друг с другом без посредников, поскольку не признавали друг в друге государств, лишь свору варваров. Опрометчивая позиция, особенно для восточного осколка, у которого не было выхода к морю. Реманы решили конфликт интересов типичным людским двоемыслием: на территории Пфендалльского герцогства они видели в своих врагах аглорцев, а значит, запреты не имели силы.

Меня слабо интересовали торговые выверты далёких государств, однако именно в герцогстве по какой-то причине остановился Владминар. И Владминар поможет мне освободить Веронику. Остальное было фоном.