Сухо стрельнуло дерево, пожираемое огнём. Я вздрогнул, подбросил пламени новых веток и пошевелил угольки, взметнув в воздух сноп оранжевых искр. Две искорки не исчезли — разрослись, выступили из темноты, и к костру подошла Пандора. С её пояса свисала тушка куропатки с неестественно изогнутой шеей.

Вампирша порылась в вещах, извлекла кружку. Обнажённая сталь поймала отблеск огня, и из рассечённого горла полилась кровь. Дождавшись, когда кружка наполнится, Пандора облизала кинжал и бросила тушку мне — знак, что за мной свежевание. Вздохнув, я поставил наполненный водой котелок, в котором купались немногочисленные овощи, на жердины и принялся ощипывать птицу. Вампирша села спиной к пламени и, периодически прикладываясь к кружке, задрала голову — к двум лунам, что бросали вызов сгустившемуся вечеру.

— Одна синит, другая желтит, — сказал я, чтобы отвлечься от неприятного занятия, — разве не странно?

— У людей есть легенда.

Я подождал продолжения, но его не последовало.

— Какая?

— Большая луна, зовущаяся Маад, плавает в безбрежной пустоте. Ей — а вернее, ему, ибо Маад обладает мужской сутью, — ему бесконечно одиноко, ведь поблизости живёт нечто, что не отвечает на вопросы, — нечто невероятно большое и безгласное. Маад рассылает вокруг себя призывы, остающиеся без ответа. Пылинки звёзд далеки и тихи, они перемигиваются между собой, не впуская чужака в свои разговоры. Маада погружается в скорбь, и бури терзают его. Так он влачит бытие, пока его внимание не привлекает писк. Он приглядывается — и видит, что его сосед хранит на себе странных существ, что обладают волей. Их суета развлекает Маада, их любовь восхищает его. Он обращается к ним, но безуспешно — послания пугают существ. Они не понимают его. Он смотрит, как существа цепляются друг за друга, находят утешение в другом комочке воли и плоти, и одинокость поднимает в нём зависть и гнев. Маад обрушивается на соседа ветрами и волнами. Существа умирают. Эти существа — люди, а среди них ходит Векхцвайн, сияющий светом. Он возносится к Мааду и спрашивает его, за что тот губит людей. Маад отвечает, что люди оскорбляют его радостью, когда он горюет; единством, когда он одинок; жизнью, когда у него нет жизни. Векхцвайн спускается, но не идёт к людям. Он находит горную гряду в необитаемых землях и вырывает её, чтобы скатать в шар и бросить Мааду. Печаль Маада, отчаяние Векхцвайна, смерти людей — всё это даёт новую жизнь, и жизнь эта зовётся Аев, малая луна, обладающая женской сутью. Маад говорит с ней, Аев отвечает, и в пустоте небес возникает любовь. Так Векхцвайн спасает людей.