Она пыталась его уничтожить. Она вошла в эту комнату, и стояла всего в нескольких футах от него, и пыталась его уничтожить.
Его сознание потемнело от гнева.
Он окружил ее. Дремлющие инстинкты стремительно поднимали голову, все мысли отступили, заглушенные потребностью защитить себя. Но и она тоже была сильна; она противостояла его гневу, удерживая его в узде таким образом, чтобы не дать вспыхнуть собственному. Ни один из них не мог получить преимущества, они застыли на одном месте, и лишь его связь с Крейндел сияла между ними. А Крейндел…
Знакомый запах сырости приветствовал Крейндел на входе в подвал.
В прачечной – ни души, в обувной мастерской не горит свет, и она заперта. До Крейндел доносились крики с площадки, где доигрывали младшие, спеша насладиться последними минутками вольницы, – но в самом подвале, судя по всему, никого не было. Если Тоби и в самом деле ждет ее здесь, они будут только вдвоем. Она скажет ему, что ему не следовало приходить сюда, что она не может встречаться с ним вот так, тайком. Что такое никогда больше не повторится.
Света в оркестрантской не было, но кто-то оставил дверь приоткрытой. Крейндел на цыпочках подошла к ней, положила руку на дверную ручку.
– Тоби? – прошептала она.
Где-то в глубине зала послышалось какое-то шевеление, потом раздался ответный шепот:
– Крейндел?
Она медленно открыла скрипучую дверь…
Големы, безнадежно застрявшие в мертвой точке, могли лишь беспомощно наблюдать из своего закутка за тем, как…