Она сидела на свободной койке, покачиваясь из стороны в сторону, в такт доносившемуся из-за ширмы нытью, и не уходила. В конце концов, кроме нее, его было некому выслушать.

Потом кто-то резко замолотил в дверь, и Деев тут же умолк.

– Лепила есть? – раздался хрипатый голос из коридора. – Человеку плохо!

Она поднялась, поправила сползший на плечи плат и открыла дверь. На пороге стоял сухой, востроносый тип лет под шестьдесят, с заплывшим глазом и татуированными руками. Нездешний, но она уже видела его в городе. Какие-то были у него дела с капитаном СМЕРШ Шутовым. Несколько раз она их встречала вместе.

– Доктора Новака сейчас нет.

– А ты ж сестричка, да? – он улыбнулся нагло и одновременно заискивающе, блеснув железной коронкой. – Я – Флинт. Пойдем-ка со мной на пристань. Худо там старичку…

На пристани, тихо переговариваясь, кучковались люди. Аглая пробралась в центр толпы следом за Флинтом – и увидела Новака, склонившегося над лежавшим на земле человеком. Аглае было его не видно – только фрагмент покрытой водорослями хламиды с маленькими бубенчиками, тихо позвякивавшими на ветру. Тут же, рядом, стояли смершевец Шутов, Пашка и Тарасевич.

– Вот же доктор! – пробормотала Аглая. – Зачем вы меня позвали?

– Так мы вроде… не звали, – растерянно отозвался Пашка.

Она заметила, как Флинт что-то на ухо шепнул смершевцу; тот вздрогнул, но ничего не ответил, только коротко взглянул в его сторону.

– Доктор ему уже не поможет, – Флинт ухватил Аглаю за запястье ледяной татуированной пятерней и потянул к лежавшему на земле. – А вот ты поможешь, сестричка. Он хочет тебе что-то сказать.

Теперь она смогла его разглядеть. Раздутый, посиневший утопленник. Вода вернула его, как когда-то вернула маму. Вода всегда возвращает тех, кого забрала… Черты лица безобразно искажены – но, кажется, азиат. В виске – промытое водами Лисьего озера пулевое отверстие.

Она не успела зажмуриться прежде, чем дрогнули его распухшие, синие губы:

– Меня убили несправедливо. Я не даос. Я не мастер Чжао…

Вместе со словами изо рта его выплескивались струйки мутной воды, кишащей гнойно-желтыми маленькими рачками.

– …Назови им имена моих убийц, дочка…

Вода всегда возвращает тех, кого забрала. Выталкивает их на поверхность. На этот раз она запеленала в рыболовные сети какого-то китайца в лохмотьях, с простреленной головой. Подбросила его рыбакам, как подбрасывают монашкам младенца.

В толпе, обступившей тело, я вижу Флинта; он опускается перед трупом на корточки, заскорузлыми, перепачканными в земле пальцами теребит пришитые к хламиде утопленника колокольчики, с интересом ковыряется в пулевом отверстии на виске. Хорошо, что, кроме меня, ни одна живая душа моего кореша Флинта не видит.