– Он позвонил мне за тридцать шесть часов до того, как его бездыханным нашли на автобусной остановке. Спросил о чем-то незначащем, а потом поинтересовался, словно бы невзначай, не потеряла ли я его флешку. Я ответила, что храню ее бережно. Тогда он ответил –  с оговорками, как всегда, –  что, может быть, но это не точно, информации на ней скоро найдется применение, и добавил, чтобы если с ним что-то случится, то я не отдавала ее никому, кроме вас. Я в последние годы от него периодически слышала разговоры про смерть и все вот такое –  оно и понятно, возраст, но кого-то еще в этом контексте он упомянул впервые. Поэтому, –  она встала, –  подождите немного.

И вышла. Алина смотрела в окно на соседнюю девятиэтажку и серое небо. На стене тикали часы в виде круглой тарелки с глазами. Через несколько минут Леночка Смерть вернулась и положила на клетчатую клеенку стола маленькую серую флешку.

– Теперь это ваше.

Она снова села за стол и сделала глоток остывшего черного чая.

– И вот что еще: не хочется выглядеть паникершей, но и дурой тоже быть не пристало, поэтому скажу то, что вы и сами наверняка заметили: Генрих Осипович позвонил мне с вопросом про флешку с результатами исследования генома жертв Сфинкса через десять дней после того, как тот убил двоих в квартире на Васильевском острове. А еще через два дня у него оторвался тромб –  во всяком случае, так утверждает та молоденькая девочка-патологоанатом, которая делала вскрытие. Искренне надеюсь на то, что у вас здоровое сердце.

– Я регулярно его тренирую, –  отозвалась Алина.

– Вот и прекрасно. Вы мне очень понравились, я как будто узнаю себя сорок лет назад, ту, которой была тогда дерзкой и смелой. Я бы хотела и сейчас быть такой. Знаете, я терпеть не могу всяких выражений наподобие «жизнь сложилась…» или «заставила»: мы сами складываем ее, и никто нас не заставляет, к примеру, выходить замуж, рожать детей, но… Порой приходится о чем-то жалеть.

Алина снова увидела блеск в голубых глазах –  на этот раз то была давняя, много времени не получавшая выхода страсть к загадкам и приключениям, так хорошо знакомая ей и жившая у нее в душе так же, как и в Леночке Смерть, отказывающейся даже на исходе седьмого десятка лет становиться Еленой Владимировной. Она встала и протянула руку.

– Спасибо вам огромное, Лена. Мы обязательно будем на связи.

– Очень на это надеюсь, –  ответное рукопожатие было холодным и твердым. –  Если выживете, непременно дайте мне знать, чем все закончилось. Я просто смерть как любопытна.

* * *

В машине Алина взяла телефон, чтобы написать Адахамжону: он был явно уязвлен тем, что они с Зоей вдвоем предприняли ночную вылазку на дачу покойной Раисы буквально сразу после того, как высадили его из машины, хотя и старался не показывать, что обижен, когда выслушивал рассказ про их похождения и забирал копию дневника. Теперь она хотела исправиться и пригласить его в офис, чтобы рассказать о встрече с Леночкой Смерть и вместе посмотреть, что обнаружится на флеш-карте от Генриха Осиповича, но увидела один пропущенный звонок и сообщение: