В субботу и воскресенье по вечерам приезжала Зоя, рассказывала про сестру, про работу, привозила сладкие поздние яблоки и печенье с лимонной начинкой. Они сидели на кухне и пили чай, как будто бы ничего не произошло; получалось даже шутить. Пару раз звонил папа, интересовался ее самочувствием и увлеченно излагал планы по перезапуску бизнеса. Алина все еще непривычно много спала, по десять, а то и двенадцать часов кряду. В понедельник она подняла себя с постели пораньше, решив начать возвращение в рабочий режим, созвонилась с Зоей по видеосвязи, разобрала почту, взялась было за неоконченное заключение по результатам гистологической экспертизы, но быстро почувствовала усталость, прилегла на минуточку, и в итоге проснулась после обеда от звонка в домофон, которым возвестили о своем появлении заботливые коллеги-медики. Обычно после сотрясения мозга организм восстанавливается за неделю, но, видимо, ей досталось сильнее, чем она думала, а может быть, дело заключалось в том, что к последствиям тяжелых ударов добавилось нервное потрясение. Вечер понедельника Алина провела с книгой, в одиночестве и тишине, а во вторник к ней прибыла с визитом Мария Аристарховна фон Зильбер.

Машенька ответила милой любезностью на сообщение, в котором Алина благодарила за оплату больничных счетов и заботу, спросила о том, как она себя чувствует, а потом вдруг неожиданно осведомилась, будет ли уместным навестить ее дома. Отказ бы прозвучал неучтиво, к тому же Алине и самой было интересно пообщаться с внучкой старого Сфинкса. Они договорились о времени, и точно в назначенный час, когда ледяная вечерняя синева залила небо и уже гасила тонкую раскаленную кромку заката у горизонта, прозвучал звонок в дверь. Машенька вошла, принесла с собой прохладную терпкую свежесть осеннего воздуха, и Алина снова поразилась ее красоте, чистой, словно бы чуждой привычной обыденности. Сейчас она расцвела как-то особенно, а может быть, то было просто обаяние юности, в сравнении с которым Алина остро почувствовала каждый свой прожитый год, каждый седой волос и каждый синяк из тех, что все еще украшали ее лицо.

Машенька принесла шоколадный торт. Алина постеснялась приглашать юную баронессу на кухню, и они расположились в гостиной, напротив окна, в креслах у небольшого круглого столика.

– Я еще раз благодарю вас за помощь и хлопоты, –  сказала Алина. –  Если я могу как-то отплатить вам ответной услугой, только скажите.

– Ах, оставьте! –  воскликнула Машенька. –  Это самое малое, что я могла для вас сделать. Я сама очень часто болела в детстве, да и сейчас мне довольно часто нездоровится, так что хорошо понимаю, как нужна поддержка в такие моменты –  увы, у меня почти никогда ее не было… Кроме того, вы оказались в беде потому, что вели расследование, связанное с моей семьей. Мне лишь поверхностно известно о произошедшем, может быть, расскажете подробнее, если вам не слишком тяжело это вспоминать?