– Выигрываю нам время. Здесь только что при нашем участии застрелили племянника лорда-адмирала. Пока тот не знает об этом, у всех есть шанс убраться отсюда живыми. Резеда сообщил бы о случившемся сразу, как добрался бы до рации на КПП или спутникового телефона фон Зильбера.

– Почему?

– Потому что он фирс Лаврентия. И стукач, который все это время докладывал о происходящем лорду-адмиралу.

– Это тебе твоя Лиза сказала? –  спросил Прах, нервно облизываясь.

– Здравый смысл. Мертвый Захар осведомителем не был. Стучать начали с лета, когда вы двое тут появились. Я подумал бы на тебя, но Захара закололи одним ударом в сердце, для этого нужен особый навык, а Резеда преподавал ножевой бой. Да и фирсом племянника лорда-адмирала просто так не становятся.

– Господа, –  произнес Граф, –  нам всем стоит успокоиться.

Он первым опустил револьвер. Прах, поколебавшись, засунул пистолет в кобуру. Скип убрал оружие последним.

– Почему пистолет оказался заряженным? –  спросил я.

Граф засунул руку в карман и вытащил оттуда два запасных патрона. Оба были без пули. Он в смятении посмотрел на меня. Я подошел к телу Лаврентия: он лежал лицом вверх, широко разбросав в стороны руки; пистолет валялся рядом в траве. Я поднял его и извлек магазин: единственный патрон был боевым. Граф замотал головой.

– Этого не может быть! Я не мог перепутать.

– Но кто-то мог просто их подменить.

– Я вообще был не в курсе про холостые, –  заявил Прах.

– Я тоже, –  сказал Скип. –  И это точно не в моих интересах.

– И не в наших, –  подытожил я. –  Сейчас нужно решать, что делать дальше. Просто бежать в такой ситуации бессмысленно и опасно. Нужно срочно связываться с лордом-камергером и объяснять, в какую переделку попал его сын.

Филипп, склонив голову, неподвижно стоял над телом Лаврентия, и лицо его могло соперничать белизной с ликом покойного племянника лорда-адмирала, для которого все волнения и тревоги были уже позади. Я подошел к нему и обнял за плечи. Филипп вздрогнул, но не отстранился.

– Пойдем, дружок, –  сказал я. –  Позвоним твоему папе.

Через полчаса тьма за окнами стала кромешной; при известной доле фантазии не составляло труда вообразить, что Усадьба Сфинкса повисла где-то вне пространства и времени, в черноте абсолютного ничто, если бы по стеклам, подоконникам и гулкой железной крыше барабанили тяжелые крупные капли ледяного дождя.

Тело Лаврентия Прах и Скип кое-как дотащили до его комнаты. Резеду бросили на пустоши, там, где его нашла смерть. Мы с Графом собрали всех в Обеденном зале. Это было несложно: из числа прежних обитателей этого места ныне тут оставались только четверо воспитанников, трое фирсов, Машенька, Вера, я да Архип с перепуганной насмерть Дуняшей, стоявшие возле дверей в кухню. Не было ни криков, ни истерик, ни слез: все слушали в напряженном, сосредоточенном молчании, какое бывает обычно, когда люди сталкиваются с настоящей опасностью или бедой.