предполагают их, и если понятие об одной вещи внутренне вовсе не отличается от понятия

о другой вещи, то я лишь ставлю одну и ту же вещь в различные отношения. Далее, путем

присоединения одного лишь утверждения (реальности) к другим положительное

[содержание вещи] возрастает, и от него ничто не отнимается, и ничто не уничтожается в

нем; поэтому реальные [содержания] в вещах вообще не могут быть противоположны друг

другу, и т. п.

*

Понятия рефлексии, как мы показали, оказывают из-за некоторого их неправильного

толкования такое влияние на способы применения рассудка, что соблазнили даже одного

из самых проницательных философов построить мнимую систему интеллектуального

познания, стремящуюся определить свои предметы без помощи чувств. Именно поэтому

изложение причины ошибок, кроющейся в амфиболии этих понятий как источнике ложных

основоположений, приносит большую пользу, с достоверностью определяя и отстаивая

границы рассудка.

То, что присуще или противоречит общему понятию, без сомнения, также присуще или

противоречит и всем подчиненным ему частным понятиям (dictum de omni et nullo); однако

было бы нелепо изменить это логическое основоположение в таком смысле, будто все, что

не содержится в общем понятии, не содержится также и в частных, подчиненных ему