— Может, и мор, — задумчиво сказал дознаватель. — А ты сам не болел, получается?

— Повезло, видать… Хотя я не больно-то с деревенскими общаюсь… А как скотина начала хворать, так я графу-то и сказал, так он повелел мне к ним не спускаться. Сам пошел, да и…

— Хватит, — прервал его дознаватель. — Красиво стелешь, скот. Я почти поверил.

— Где я прокололся? — хмыкнул Парька, незаметно опуская руку за кресло.

— То, что ты описал — оспа или бубонная чума. И если бы люди бежали в соседние волости, мор бы вспыхнул и там. А я был в соседних волостях — и нигде больше никто не болел. И я знал Энневекле. Он бы никогда не взял Асию на клановые разборки.

— Мир его праху, — вздохнул Парька. — Хороший был у меня хозяин. Хоть и поганый кровосос.

И он дернул шнур.

Портьеры рухнули разом. Из распахнутых настежь окон хлынул солнечный свет. Вампир зашипел от нежданной боли — а сам Парька выпал из кресла и перекатился в сторону. Мигом спустя по сиденью ударил тролль — он все это время осторожно перемещался к нему.

А пока дознаватель кривился и морщился, пока выпрямлялся тролль, Парька ринулся к ближайшему окну — и выпрыгнул наружу. На свет, на солнце.

Солнечный свет переоценивают. Иные считают, что вампиры под ним мгновенно сгорают. Это не так. У молодых кожа действительно пылает, будто факелом тычут, но они от этого не дохнут. Им просто больно. Кровавый Князь, говорят, вообще ходит под солнцем и только почесывается.

Так что Парька не удивился, когда дознаватель выскочил следом. Перемахнул перила и побежал по крыше, дымясь и шкворча.

К счастью, на солнце вампиры хотя бы теряют часть сил. В туман дознаватель превратиться не мог.

— Тебе не сбежать, бурдюк! — крикнул тот, поднимаясь в воздух.

Но летают они под солнцем тоже медленней, так что Парька лишь извлек из ножен кинжал. Если вампир ринется с той стороны, то надо встретить вот здесь…

Со звоном разбилось другое окно, и на крышу вылез тролль. В полтора раза выше Парьки, с шишковатыми ручищами и огромным носом, он неуклюже затопал по черепице.

Тролли тоже под солнцем не дохнут. Крестьяне думают, что они в камень днем превращаются. Не, они на ярком свету просто видят плохо. Вон этот как щурится — будто прямо в лицо фонарь сунули.

По мозгам ударило вампирским колдовством. Дознаватель применил владычество — и Парька зашатался. Замер, точно кукла, выронил кинжал и распахнул рот.

— Да, господин… — пробормотал он вяло.

Дознаватель приземлился рядом. Уверенно шагнул к нему, обнажая игольчатые клыки.

— Какой шустрый скот, — с легким даже восхищением произнес вампир. — Это ты убивал бессмертных?