— Да-а-а…

— Сколько всего?

— Не помню… сто… пятьдесят…

— Сто пятьдесят?!

Дознаватель посчитал бы, что ему опять лгут, но сейчас бурдюк под чарами владычества. Да и к чему ему лгать во вред себе?

— Пожалуй, я тебя не казню, — сказал дознаватель, берясь за воротник Парьки. — Ты примешь Дар. Такие нам нужны. Гордись, скот, тебя обратит сам князь Эрмет.

— Не, спасибо, — вдруг сказал Парька.

Его взгляд стал осмысленным, а руки резко саданули вперед. Из обоих рукавов вылетели скрытые клинки. Длинные ножи, спрятанные на запястьях. Парька не один день изобретал, как их там получше закрепить.

И оба ножа вошли дознавателю в грудь.

Князь умирал дольше, чем обычные вампиры. Пытался слезть с клинков, трясся, тянулся к Парьке клыками. Силища в нем оставалась чудовищная, и бывший прислужник понял, что сейчас не выдержит. Сломается под напором.

Хорошо хоть, вампир давил только грубой силой. Владычества его серебро лишило, в голове Парьки прояснилось… жаль, толку от этого сейчас нет…

А тут подошел еще и тролль…

Все, конец.

— Ща поморгу, — рыкнул верзила.

И вонзил серебряный кинжал в спину вампира.

Пока они вдвоем сжигали тело дознавателя, Парька сказал:

— Ты первый прислужник, который обернулся против хозяина.

— Я не слурга, — проворчал тролль. — Я раб. Но борльше нет.

— А как тебя зовут?

— Бозгот.