Стоило образу растаять во мгле, как ведьма вспомнила то самое, важное и нужное. Даэн! Разом нахлынули эмоции и ощущения, страх впился цепкими когтями в сердце, словно голодный хищник. Мара пыталась вспомнить, хоть что-нибудь вспомнить, но маятник снова качнулся, и темнота поглотила весь мир, прежде чем следующее видение увело ведьму за собой.

— … спроси у Лиса, если не веришь мне.

Какие-то люди, темное помещение, громкий хохот захмелевших постояльцев и тихие шепотки. Угрюмый трактирщик, наклонившийся поближе к человеку в капюшоне.

— Где его найти?

Образ сменился так быстро, что Мара ничего не успела понять, даже запомнить говорящих не успела. Краски рассыпались, а затем вновь сплелись, перепутавшись меж собой и обретая новую, иную форму.

Глаза уснувшей змеи, не мигающие, холодные, страшные. Темные глаза под густыми черными ресницами. Мара уже видела их в своих ночных кошмарах.

— Скольких бы ты за собой не звала — со мной всегда будет в сотни раз больше. Слышишь меня, милая? Скоро мы с тобою встретимся, и вот тогда-то ты мне ответишь за все.

На губах ее поблескивало темное пятнышко крови. Женщина смотрела на нее, ухмыляясь и не мигая, а за ее спиной мерцали белые огоньки глаз, которых становилось все больше, и больше, и больше, и…

И маятник снова раскачивался перед глазами, и Мара чувствовала себя куколкой на ниточке, покорной чьим-то умелым рукам. Выбраться из-под накатывающих волн видений не было никакой возможности, хотя она всеми силами цеплялась за секундные вспышки мыслей, мелькающие в сознании. Но рядом кто-то тихонько напевал старую колыбельную на неведомом языке, и все ускользало от нее, растворяясь в туманной дымке, обступающей ее со всех сторон.

— Одного не понимаю, почему нас не допустили на совет? Чем мы хуже ее?! Мы точно так же боролись с дикими, а стало быть, точно так же имеем право находиться сейчас в Доме Жриц! Ну вот объясни мне, почему мы здесь, а госпожа Коршун — там?

Меред устало вздохнула — все утро Атеа разглагольствовала о том, что уж она-то точно достойна отстаивать народ эльфов вместе с королевой Шедавар, а Даэн там делать нечего. Лебедь возмущалась, ныла, ехидничала, доказывала, и это все не прекращалось ни на минуту, а потому к концу третьего часа голова у Меред гудела.

— Ну, вероятно, потому, что Даэн — старшая нашего отряда, а потому отчитываться должна именно она, — Атеа открыла было рот, чтоб возразить, но Меред опередила ее, — А еще потому, что вот кого-кого, а тебя нельзя брать ни на какие заседания советов. Ты же превратишь это в балаган, предварительно рассказав всем, что они идиоты, а ты наверняка знаешь, как надо сделать. Вообще, что ты там забыла? Тебе хочется слушать перебранку королевы и Жриц?