В общем-то, получалось, что покуда никакой информации у нее не было лишь о Верданоре и его мотивах. С первого взгляда, все должно было казаться простым и понятным — огромная бесхозная территория, ресурсы, все такое… Но Атеа не могла отогнать от себя ощущение того, что за всем этим стояло нечто гораздо большее, чем простые игры за земли. Словно кто-то, прячущийся в глубокой тени, умело жонглировал разумами, заставлял отречься от привычного мира, забыть о былых договоренностях, и пытался столкнуть государства в этой войне для того, чтоб отвлечь внимание от чего-то более страшного, более опасного. И птичье чутье подсказывало ей, что этим страшным была Охота.

В голове тут же раздался эхом снисходительный голос Меред. Это — как с городами-звездами, Атеа? Лебедь фыркнула на собственные мысли — в общем-то, едва ли кто-то поверит ей, если она попробует высказать это вслух. Чутье чутьем, однако миру обычно требовались доказательства и факты; Жрицам в Лореотте не хватило доводов Шеды, которые, на взгляд Лебедя, были действительно весомыми. Вряд ли сильные мира сего так просто станут слушать Атеа, и уж тем более — примут ее сторону. Нужно извернуться и сделать все так быстро, чтоб они вообще не успели ничего понять. А потом — очень быстро смыться, покуда меня не сожгут к бесам на главной площади…

Лебедь разочарованно засопела, подставляя лицо колючему ветерку, ерошащему ее кудри. Все оказалось не настолько складно и захватывающе, как ей бы хотелось. Опасно — да, сложно — да… А вот игра пока не особо складывалась. Вздохнув, девушка побрела в сторону садов в квартале дворян, мимоходом продолжая разглядывать город. Солнце разбивалось на цветные радуги в замерзших каплях воды, застывших на узких черепичных желобах, и ветер пел, прикасаясь к ним — Атеа слышала тихий-тихий звон, поднимающийся до самых крыш. Быть может, так пели колокольцы в руках детей, резвящихся где-то в паутине улиц, быть может, так пел замерший на пороге невиданных времен мир… Лебедь вдохнула поглубже стылый, пахнущий вечными льдами и северными сказками, воздух, и на душе стало как-то тише и спокойнее. Не торопись. Прежде всего — разузнай все, а там уже будем плясать.

День был в самом разгаре, а потому на улицах толпились люди — кто-то куда-то спешил, кто-то с кем-то ругался, кто-то кого-то зазывал в едальню. Атеа неприметной тенью скользила вдоль самой обочины улицы, огибая беседующих прохожих, едва заметно улыбаясь им, выхватывая обрывки их разговоров и фраз.

— …слыхала? Южане привезли соль — говорят, год будет тяжелым. Вон Ошха закупила уже два мешка — говорит, добротная, мелкая…