Он внимательно осмотрел диптих, но ни одна из представленных там фигур не напоминала Майо или того неизвестного человека, которого они с Петром Абрревоем замучили несколько дней назад. Это был неверный след. Загадка казалась куда сложнее, чем он предполагал.

«Что же теперь остается? – подумалось ему. – Возможно, проверить, что случилось с вещами Майо? Может, какой-то след обнаружится в его доме?»

Он перекрестился, поднялся с колен и вышел.

9. Засада

9. Засада

Кто-то находился в комнатах Майо, на втором этаже дряхлого жилого дома неподалеку от рынка. Поэт услышал это еще на ступенях – а обостренный слух редко когда подводил вора. Сверху, из-за приоткрытых дверей, доносился явственный шелест бумаг, скрип досок пола и тихое постукивание.

Когда низкая, бесформенная и кряжистая фигура заслонила вход, Вийона уже не было на лестнице. Притаился он внизу, подле балюстрады. Когда на лестнице застучали шаги, он сжал в руке чинкуэду. А когда незнакомец сбежал со ступеней – прыгнул ему на спину, замахнулся и с силой рубанул сверху, целясь рукоятью в лысую голову, что высовывалась из-под потрепанного капюшона.

Таинственный мужчина не успел даже вскрикнуть. С тихим стоном повалился на брюхо, вытянувшись у ног вора. На всякий случай поэт добавил еще раз – теперь в висок. А потом перевернул незнакомца и… онемел.

Это был хромоножка, которого он видел подле самого Ру. Он сразу узнал опухшее, обрюзгшее, безволосое лицо, кривые руки, горб слева на спине и короткую вывернутую ногу. Осторожно проверил, не слишком ли сильно ударил. К счастью, Вийон нанес удар расчетливо, недомерок был жив. Поэт связал руки лежавшего его собственным ремнем и пошел на рынок, чтобы найти мешок побольше и тачку.

Спустя почти три четверти часа хромоножка сидел в старой комнате пыток в одной из башен, от которой у Вийона, как помощника палача, имелся ключ. Руки уродца были связаны сзади и прикреплены к цепи от страппадо. Сперва вор выплеснул на него ведро ледяной воды, потом несколько раз ударил по лицу, наконец подтянул кверху на цепи. И только тогда калека открыл глаза.

– Сюрприз! – ощерил поэт в улыбке зубы. – Приветствую в наших скромных чертогах. Узнаешь меня, калека? Знаешь, кто я такой?

– Ррру… господин… Я…

– Боюсь, что господин твой – далеко. И не услышит голоса слуги, пусть бы тот и вопил что есть сил. – Вийон подошел к блоку, через который была переброшена цепь. – Но сперва кое-что для разогрева.

Он потянул, и, когда веревка приподняла его вверх и поставила на ноги, горбун заорал. Вийон придержал рычаг, заставив пленника балансировать на кончиках пальцев.