Видимо, у меня на лице появилась гримаса, потому что Райн мрачно рассмеялся.

– Я сам, проклятье, был готов ее убить. Глупее она ничего и сделать не могла. И скажу тебе, я бы нашел способ ее оттуда забрать, так или иначе.

Его лицо смягчилось.

– Но это же Мише. Взбалмошная, как девчонка. Но всегда хочет добра. Даже удивительно, после всего, что она повидала. Иногда до глупости доходит. Я люблю Мише как сестру, но… тревожусь за нее. Мир не состоит из цветов и солнечного света. Она не осознаёт…

– …что приходится постараться, если хочешь результата, – закончила я. – Такого, чтобы остался надолго.

Он перевел на меня взгляд. Я поразилась, насколько хорошо знаю его глаза. Как зеркало.

– Именно.

В мире не все так легко и прямолинейно. Доброта не бывает простой и беспримесной.

Когда я встретила Райна, я подумала, что мы никогда не поймем друг друга. Но сейчас я впервые чувствовала, что кто-то видит мир так же, как я.

Я вдруг осознала тепло его кожи под своей ладонью, почувствовала удары его сердца. Если мне придется его убить, мне надо будет подносить клинок именно сюда. Заменить ласку ударом.

И может… может, я не смогу этого сделать. Может, не захочу. Райну надо спасать своих. Моих никого больше нет. Кто из нас больше заслуживает победы?

Я не могла произнести это вслух. Но мне никогда не удавалось скрыть от него самые тайные свои мысли, даже когда это было необходимо. Он видел меня насквозь.

– А потом, – тихо сказал он, – я встретил того, кто не сгибается, хотя я считал, что такого уже не бывает.

У меня сжалось горло. «Не сгибается». Как благородно он это назвал.

– Глупая мечта, – выдавила я. – Можно подумать, если прирезать в аллеях несколько вампирских мерзавцев, это что-то решает.

– Стоп! – прозвучало резким упреком. – Ты нашла способ отстоять свой мир, хотя все говорили тебе, что этого делать не следует. Ты знаешь, насколько это трудно? Как редко бывает? Я жалею, что не сопротивлялся так же, как ты. В этом – настоящая сила.

Разве это сила – бросаться на стальную стену? Или я тоже наивная мечтательница?

– Я уже не понимаю, зачем я это делаю.

Моя рука нашарила одежду, кучкой сваленную у кровати, пальцы нашли рукоять меча. Я достала его, разглядывая темную сталь в свете ламп. По завиткам, выгравированным по всей длине, растекался оранжевый отсвет.

Получить в свое распоряжение это оружие было большой честью. Но сколько таких клинков использовалось для того, чтобы убивать людей моей крови?