— Расскажи о существах, что обитают у меня в доме, с кем ты и гильдия сотрудничали еще до моего рождения.

Тульп обмяк. Нашел на ощупь кресло, как слепец, и рухнул в него.

— Дражайшее мое дитя, я…

— Скажи мне правду, отец.

Очень тихим голосом он ответил:

— Не могу. Я дал слово.

— Не можешь даже мне?

— Особенно тебе.

Она приблизилась, чтобы он никак не избежал ее присутствия.

— Измаил мне брат? — она не собиралась сдаваться так просто.

Он покачал головой и воззрился на нее.

— Кто отец Ровены?

— Мне сейчас очень тяжело, — сказал он изнуренно.

— Но я должна знать, — закричала она.

— Прекрати сейчас же, дитя, пока не стало слишком поздно.

— Не прекращу, я твоя дочь и ты обязан мне рассказать. Ты всегда рассказывал все. Доверял мне свои дела и мою независимость. Ты обязан рассказать. Я схожу с ума, чего уже только не выдумываю — то ли факт, то ли вымысел. Иногда мне мерещится, будто вся моя жизнь — только сон, а Ровены и вовсе не было. Все это превращается в кошмар неуверенности, и я должна понять — ради собственного рассудка. Единственное, что я действительно знаю, — ты мой отец и мы одной крови. Так что я прошу рассказать.

— Нет, не одной, — ответил он с очень тихой твердостью.

Она тяжело дышала.

— Нет? — переспросила она со слезами в глазах.

— Мы не одной крови. Я твой опекун, ты — мое приемное дитя.