Пресвятая Осень, да он же угодил в руки к маньяку!

Издав выразительное «Ой», Франц задергался на стуле и принялся тянуть цепи в разные стороны еще неистовее, чем до этого. На столе тем временем что‐то громыхало, лязгало: Голем перебирал инструменты, шлифовал и затачивал то, что можно было заточить, мурлыкая от предвкушения. Мало того что Франц купился на самую примитивную приманку, как кролик в короб за морковкой полез, так еще не может совладать с обычными цепями. Зато обещание свое, данное Титании, все‐таки сдержал: отвлек Голема на себя, так отвлек. Тупица!

– Хм, с чего же нам начать… – забормотал под свой кривой нос тот и повернулся. – Наверное, сразу перейдем к десерту. Уж очень мне не терпится попробовать тебя!

– Ты чего, мужик, – выпучил глаза Франц, завидев в его полукаменных руках длинную продолговатую трость с расширителем на конце, похожим на грушу. – Я не из таких, мне женщины нравятся!

– Я говорю о пытках, идиот. Эта штука нужна, чтобы вставить ее тебе в рот и разорвать его!

– А-а. – Франц с облегчением откинулся на спинку железного стула. – В рот? Точно в рот ведь, да? Тогда ладно.

Голем вопросительно склонил голову вбок. Франц же и впрямь успокоился: фух, просто пытки, значит?.. А он‐то невесть что себе нафантазировал! Тогда все не так страшно, и у него даже есть время, чтобы придумать план побега вместо того, чтобы думать о своей чести и том, как пережить унижения. Пока Голем, отвернувшись обратно к своему столу с мрачным видом, снова рылся в инструментах, Франц прыгал на стуле туда-сюда и крутил головой. Так, решетка открыта, значит, ключ добывать не нужно, уже неплохо. Неизвестно только, в каких он катакомбах и как отсюда выбраться, но можно ориентироваться на слух и запах – в конце концов, он все еще вампир. Значит, остается лишь одна проблема – цепи. Как бы их сломать…

Голем постоянно отвлекал его. Поворачивался то с одним инструментом, то с другим, будто ждал одобрения Франца и оценивал его реакцию.

– Это зубочистка? – усмехнулся он, и Голем тут же взялся за другое. – А это похоже на уточку для ванны. А это… Не, не подходит. Вампирам причиняет боль атрибутика лишь той религии, в которую они верят, так что… О! Уже лучше. Ты угадал, я католик. – Голем вдруг вытянул перед его лицом массивный золотой крест, усыпанный драгоценными камнями, и Франц действительно задергался, скривился, но то был внутренний вампирский зуд, заставляющий шипеть и отворачиваться, а не боль. Однако, когда Голем нажал грязным ногтем на один из самоцветов… – Оу, – завороженно выдохнул Франц, ведь из верхушки креста выскочил штырь размером с увесистый кухонный тесак. – Универсальная вещь! Интересно, это что‐то из чемоданчика экзорцистов?