Хасмин не обрадовался, когда Орбалун отрядил его во Внешние земли. Неудовольствие это особенно громко заявило о себе в середине длинного пути от Ралухи до Иллинди, за время которого ему пришлось перенести двенадцатидневный изматывающий вояж на повозке, затем переход по морю под началом Карим-бхая и его новой преданной команды из Черных Бухт. Это были те самые люди, за погрузкой коих на корабль, обреченный на гибель в Завитке, Хасмин так ревностно надзирал. Теперь они благополучно пересекли Завиток, прошли мимо бухты, где пираты потерпели крушение годом раньше, и бросили якорь у ненанесенного на карты побережья в четырех днях пути от Иллинди. Встреча с Карим-бхаем, который оказался не только жив, но и, очевидно, не держал зла, помогла сенапати смириться с горьковатым привкусом новой реальности.

Путешествие было трудным, но Орбалун обещал, что уже началось строительство мощеных дорог от разломанных оград Ралухи к местам, которым еще только предстояло быть обозначенными на карте.

Торговля пряностями должна была возродиться и переродиться. Орбалун изложил свои тезисы в длинном письме к другим блюстителям престолов – послание в Иллинди было адресовано Кашини, – копия которого лежала теперь, свернутая, в кармане у Амира. Первоочередными задачами были, разумеется, прокладка дорог и картография. У коренных поселенцев просили совета, как лучше сохранить Внешние земли, одновременно приспособив их для торговли с девятью королевствами. Предстоял еще год или больше трудных времен, пока в девять королевств не хлынут вновь караваны с пряностями и тюками, полными ценных товаров. Пока же базарам придется довольствоваться продуктами местного производства, и купцам, привыкшим богатеть благодаря Вратам пряностей, предстоит терпеть, лелея свои обиды и оплакивая утрату веры. Недовольства не избежать, и все поклонявшиеся Вратам объединятся под знаменами противников святотатства. Впереди долгий путь, прежде чем угаснут тлеющие в глубине дворцов огоньки мятежа. Не миновать стычек и споров, не исключено, что в свете луны может блеснуть кинжал-другой. Все это будет, когда запасы истощатся и обитатели особняков в Ралухе поймут, что им еще долго придется обходиться без кумина в своем рисе, имбиря в чае и куркумы в дале.

Именно Амир запустил столь великие изменения, и, даже стоя среди друзей и благожелательного народа, он нет-нет да ловил на себе взгляд, приправленный щепоткой недоверия или подозрения, нависшего над ним как над человеком, причастным к уничтожению Врат пряностей. Лишь немногие знали точно, что именно он в ответе за это событие. Карим-бхай, дока по части сплетен, не счел эту новость подлежащей распространению.