Когда Меджка снова посмотрел на меня, в глубине души я наслаждалась его отвращением. Когда тебя ненавидят, легче, чем когда любят.

– Ну и ладно, – пробормотал он.

Повернувшись к стене, я слушала, как затихают его шаги.

Глава 97

Глава 97

МАКС

Такого жуткого разорения я не видел со времен Сарлазая. Мы с Тисааной немедленно бросились искать выживших под обломками Башен. Некоторые повелители магии сумели вызвать защитные сферы за секунду до обрушения, как сделала Тисаана.

Но большинству повезло меньше.

Многие дома вокруг Башен просто исчезли с лица земли, остались лишь подпалины на булыжниках по контуру чьего-то жилища. Тисаана немедленно взялась за организацию работ, направляя людей твердыми указаниями и добрым словом, – ей всегда удавалось поддерживать баланс так, словно она впитала это умение с молоком матери. Я тем временем призвал на помощь военных и занялся поисками и спасением уцелевших.

Саммерин был одним из первых, кто прибежал из других районов к Башням. Когда он увидел нас, то просто рухнул на груду битого кирпича и опустил голову, словно лишился от облегчения всех сил разом.

– Заночевать в городе было отличной идеей.

Шутка не удалась. Мой голос звучал слабо и напряженно.

Саммерин молча кивнул, и нам удалось украсть несколько секунд тишины, а потом он поднялся, взял свою сумку целителя и приступил к работе. Вместе с Виллой они устроили посреди завалов импровизированную больницу. Огромное множество людей нуждались в помощи.

Ия приехал вскоре после взрыва, как только до него донеслись слухи о катастрофе. Как оказалось, решение уступить нам свои покои спасло ему жизнь. Когда он увидел, что стало с Башнями, он прикрыл рот рукой и на долгое время замер, словно статуя.

– Как? – спросил он.

Мы с Тисааной рассказали, что видели. Даже вспоминать это было странно! Лицо Ишки как у живого мертвеца. Записка на груди.

Как Нуре удалось сотворить такое? У меня не осталось никаких иллюзий относительно ее доброго сердца, но я искренне верил, что она по-своему, пусть и чуждым мне образом, любит Ару. Теперь я уже не знал, что думать. Я не понимал, что общего случившееся может иметь с любовью, даже в таком извращенном уме, как у Нуры.

Бледное, как у всех вальтайнов, лицо Ии побелело еще больше.

– Тогда у нас очень мало времени. Остальные члены Совета… – Он прочистил горло. – Выжившие члены Совета должны добраться до столицы к ночи.

Мысль о Совете парализовала меня. Я даже не знал, хочу ли продолжать намеченное. Казалось нелепым думать о чем-то столь условном, как должность, в сегодняшних обстоятельствах.