– Никак баба?

– Девка!

Какой-то плюгавый малый подскочил к Мстише, заставляя ее испуганно попятиться. Он осклабился, и она заметила смешную щель между его передними зубами.

– Не бойся, девица, иди к нам. Поди, замерзла?

Плюгавый схватил ее за рукав и потянул на середину поляны, к костру. Мстислава вырвалась и прижала руки к груди. Дюжина пар глаз бесстыдно оглядывала ее с ног до головы. Охваченная желанием выбраться из чащи и встретить людей, Мстиша успела забыть, что те бывают куда опаснее диких зверей, и запоздалый страх морозом пополз по спине.

– Тощая какая да пегая, – разочарованно протянул кто-то, и только теперь Мстиша вспомнила, что они рассматривают не ее, а Незвану. Впрочем, это никак не убавило сальности в направленных на нее взглядах.

– Погоди хаять, по дыму на бане пару не угадаешь, – снова подал голос плюгавый. – Ну, что стоишь, голуба, проходи, – с притворным радушием обратился он к Мстиславе.

– Я с пути сбилась, – пытаясь совладать с подрагивающим голосом, ответила она, поочередно обшаривая их лица в поисках проблеска человечности.

Но все они оказались как на подбор и не сулили ничего доброго: у одного не хватало зубов, у другого был безобразно свернут нос, лицо третьего изрывали уродливые рябины, а четвертого – пересекал страшный рубец. Мстиславе отчего-то припомнились старые деревянные куклы, которые она однажды в детстве нашла на подволоке, – почерневшие, с отколотыми краями, безрукие, калечные и изуродованные. Ни одна не была целой.

По спине прокатилась волна озноба. Ей уже приходилось однажды встречаться с этой породой людей.

– С пути сбилась? Так мы тебя выведем. Только сперва маненько погреем. – Плюгавый прихрюкнул от удовольствия. – Ты не гляди, что я ростом неказист, – подмигнул он перепуганной Мстише масленым глазом и доверительно добавил, сопроводив слова красноречивым движением ниже пояса: – Весь в корень ушел.

– Да куда ты со своим шишликом суешься, Щербатый!

Раздался ражий хохот, не вызвавший у Мстиславы ни малейшего облегчения. Плюгавый уже попытался приобнять ее, как вдруг его остановил долговязый желтолицый середовик:

– Не тронь ее. Али не узнал?

Серьезный, встревоженный голос охолонил пыл того, кого назвали Щербатым. Он отступил, в недоумении воззрившись на товарища, но тот лишь бесцветно позвал:

– Желан, гля сюды.

Человек, все это время молча сидевший в стороне, лениво поднялся. Продолжая жевать, он небрежно отбросил объедки в костер, вытер руки об штаны и неторопливо приблизился к сгрудившимся вокруг Мстиши мужчинам. Словно по безмолвному приказу, они расступились, давая ему дорогу. Остановившись в сажени от Мстиши, он пытливо всмотрелся в нее, и невозмутимое лицо озарила короткая искра удивления. Он усмехнулся, щелкнул языком и, с оттягом поведя шеей, выковырял застрявший в зубах кусок мизинцем, на котором красовался перстень с крупным самоцветом. Перстень, что когда-то подарил Мстиславе отец.