Мстише не хотелось вникать в разбойничьи порядки, но она замечала, что некоторые из шайки то исчезали, то снова появлялись, и могла лишь с содроганием предположить причину этих отлучек. Поэтому она не удивилась, когда часть шайки отделилась от них, стоило впереди показаться городским выселкам. Наверняка Желан нашел для них какое-то дельце в близлежащих деревнях.
Добравшись до городского посада, оставшиеся разбились по двое и трое, и было решено, что через главные ворота отправится лишь Мстислава в сопровождении самого прилично выглядевшего разбойника, Бабени. Как пробирались за городской вал остальные, можно было только догадываться, и у Мстиши даже мелькнула надежда, что ей удастся сбежать в суматохе, но не тут-то было. Очевидно, разбойник получил строгий наказ не спускать с нее глаз. Не успела Мстислава опомниться и почувствовать радость, оттого что наконец попала в Зазимье, а значит, стала ближе к Ратмиру, как ее подхватил Бабеня. «В стан пошли», – буркнул он и потащил ее через подворотни и лазы, из которых несло выгребом. Мстиша никогда не бывала в этой части города и даже не подозревала о ее существовании. Если бы она собственными глазами не видела, как они миновали городскую заставу, то вообще решила бы, что попала в другое место. Здесь не было чистого, пахнущего свежеструганными досками настила под ногами, широких улиц и красивых домов, утопавших в молодой зелени: мостовые тут давно вросли в землю, и под подошвами чавкала смешанная с отходами и навозом грязь. Несколько раз дорогу перебегали крысы размером с кошку, а встречные прохожие выглядели ничем не лучше любого из шайки Желана. Наконец они дошли до темной, скособоченной лачуги, где постепенно собрались и все остальные.
Хозяйка лачуги, старуха-становщица, походила на ведьму из детских страшилок: замшелая, с крючковатым бородавчатым носом, сгорбленная и сварливая. Мстише и не верилось, что такие существуют на свете. Старуха накормила постояльцев бурдой, которую выдавала за щи, и уложила их на ночь. Мстислава, устроившаяся на сундуке, была рада уже тому, что не пришлось спать на полу вповалку с теми, кому не хватило места на полатях и лавках. Тесная изба скоро наполнилась удушливым запахом грязных тел, чеснока и сивухи, и только изнеможение от долгой дороги помогло Мстише забыться мутным и вязким, как кисель, сном.
12. На изнанке
12. На изнанке
Утром, несмотря на ранний час, вопреки обыкновению, шайка уже была на ногах. Раздав всем поручения, Желан, впервые за долгое время трезвый и от этого еще более злой, выпроводил подельников и подозвал к себе Мстишу. Он протянул ей несколько резан.