Прошло шестьдесят дней, хотя самой Асин казалось, что намного больше. Она не разлюбила небо, просто теперь не так желала о нем говорить. Полеты обратились набором правил, которые она, как хорошая ученица, боявшаяся разочаровать наставника, соблюдала. Острова начинали походить один на другой. Она по-прежнему не слышала их – и всякий раз ее сердце заходилось, когда Атто вскидывал руку и замирал. Зато она научилась читать старого демона – по малейшим жестам, и это частенько спасало.

Временами Атто заглядывал в гости, всегда принося с собой что-то вкусное. Папа был не слишком ему рад, но вежливо удалялся, позволяя Асин поговорить с ним. Она грела воду – если была такая возможность – или разливала по кружкам настоявшийся ягодный компот, порой не сладкий, но очень ароматный. Хвостиком за Атто приходила Мирра, которая хозяйски оглядывала обстановку и, прохаживаясь от стены до стены, трогала все попадавшиеся под руку предметы. И если поначалу она казалась неразумным ребенком, способным сломать то, к чему прикоснется, то позже Асин поняла: в ее действиях есть только ей одной понятный смысл. Иначе зачем она наклоняла вазы и, подержав их так некоторое время, вновь ставила ровно; зачем поворачивала сковороды ручками к двери, даже лежавшие отдельно, в углу? Асин думала, что так Мирра изучает мир.

В тот день Атто пришел снова – когда Асин стирала. Она стояла на улице, сжимая зубами ленту и пытаясь собрать волосы в высокий хвост, а перед ней на колченогой табуретке сидел таз, из которого свисал кремовый рукав рубашки, перепачканный ягодными пятнами. Пробубнив приветствие, Асин растерянно фыркнула себе под нос, понимая, как нелепо выглядит.

Рядом с Атто, ухватившись за его руку, стояла Мирра и, переминаясь с ноги на ногу, внимательно осматривала зелень, высунувшую хвостики на грядках. Отпустив его ладонь, Мирра резво подошла к тазу, заглянула внутрь и со знанием дела заявила:

– Воды нет. Нет воды, – утвердительно добавила она, нахмурившись. – Как ты – ты! – собралась чистить рубашку, когда нет воды, а? Не получится, не получится так. – И для верности она придавила ткань к самому деревянному донцу.

Вытащив изо рта мешавшую ленту, Асин несколько раз ударила ботинком по ведру, в котором тут же заплескалась потревоженная ледяная водица, а затем ловко перетянула волосы, связала их потуже и поклонилась. Мимо, чуть не сбив ее с ног, пронеслись с громким лаем собаки – Асин успела только отойти в сторонку и утянуть за собой Мирру, чтоб не смели́. Животных малышка, может, и не боялась, но относилась к ним настороженно. А вот собаки, наоборот, любили Мирру и всякий раз тыкались длинными мордами ей в ноги, выпрашивая ласку. Вот и сейчас, остановившись и радостно замахав хвостами, они обступили Мирру и вывалили длинные розовые языки. Поначалу она казалась растерянной, когда, подобрав одну ногу, прижала руки к груди и уставилась на Пите и Джеко. Игра в гляделки продолжалась недолго – и вот Мирра уже присела и принялась неторопливо поглаживать их по шеям.