Беатрис игнорирует пристальный взгляд матери и одаривает улыбкой других членов совета, собравшихся вокруг большого мраморного стола с императрицей во главе: мадам Ренуар, которая управляет казначейством; герцог де Элевуэ, представляющий дворянство; мать Ипполина, глава Сестринства, которая представляет интересы духовенства; и, наконец, генерал Урден, который занимается всеми военными вопросами. Эти встречи порой посещают и другие советники, если требуется обсудить, например, торговлю или сельское хозяйство, но с теми четырьмя, что собрались здесь сейчас, Беатрис знакома лучше всего. Они улыбаются ей в ответ, хоть и с некоторой опаской.

– Я надеюсь, ты не возражаешь, мама, – говорит Беатрис, обращая свой пристальный взгляд на императрицу и широко улыбаясь. – Я подумала, что вы будете обсуждать Селларию, и хотела бы послушать.

Мать улыбается ей в ответ, и Беатрис подозревает, что она единственная в этой комнате, кто может разглядеть холод во взгляде императрицы.

– Конечно, моя дорогая, – говорит императрица. – Хотя я удивлена, что ты не привела с собой принца Паскаля.

– Хочешь, я приведу его? – спрашивает Беатрис, и хотя она знает, каким будет ответ матери, все равно ловит себя на том, что затаила дыхание.

– Нет, – говорит императрица после недолгого колебания. – Что ж, садись, Беатрис. Ты и так опоздала, а у нас еще полно дел.

Беатрис кивает матери и опускается на пустой стул рядом с матерью Ипполиной.

– Как я уже сказал, Ваше Величество, ситуация в Темарине стала несколько нестабильной, – продолжает генерал Урден. Это невысокий полный мужчина с блестящей лысиной. Он всегда напоминал Беатрис изображение моржа, которое она однажды видела в книге, особенно из-за его эффектных желтых усов.

– Последний раз, когда я получала известия о Темарине, мне сказали, что наша власть там крепка, – говорит императрица, переводя взгляд на генерала Урдена. Даже генерал, который, несомненно, во время Целестийской войны видел все возможные ужасы этого мира, поникает под пристальным взглядом императрицы.

– Да… так и есть, но от некоторых моих людей поступили донесения, что в последние дни начали возникать очаги восстания, – говорит он.

Императрица прикрывает глаза и вздыхает.

– Против чего, во имя звезд, они могут бунтовать? – спрашивает она. – Разве они не довольны, что Бессемия вмешалась в их дела и навела порядок?

– Многие довольны, – поспешил заверить ее генерал. – Но есть те, кто верит, будто король Леопольд выжил. Они хотят, чтобы он вернулся на престол.

Императрица поджимает губы.

– С тех пор как казнили Софронию, о короле Леопольде не слышно ни слова; трудно представить обстоятельства, при которых он до сих пор был бы жив.