Гелиен не договорил, когда тот приложил указательный палец к губам, велев замолчать. Но как, духи его побери, Кьелл смог заполучить звездный свет! Дед вдруг повернулся, словно кто-то позвал его. Тот, от чьего голоса его лицо озарилось широкой искренней улыбкой.

– Мне пора.

Между ними повисло молчание. Оно продлилось всего несколько секунд, но в памяти успели пронестись все мгновения, проведенные вместе с Кьеллом. Все то время, что у них отняли, время, которое у них могло бы быть.

– Я не хочу расставаться, – сказал Гелиен, чувствуя, как его охватывает тоска.

– Знаю, но я иду к моей дорогой Тире и малышке Хелене. – При упоминании жены и дочери лицо и голос Кьелла непривычно потеплели. Один из тех редких случаев, когда Темному королю не удавалось сохранять маску безразличия. – Мы будем рядом, будем вместе приглядывать за тобой. Мы навсегда останемся в твоем сердце…

Гелиен погрузился во тьму. Он успел лишь заметить, как что-то светлое устремилось наверх, в то время как его тянуло вниз.

Проснувшись, он резко сел на постели и задрожал.

Несколько мгновений он не понимал, где находится. Сквозь тонкие занавески на высоких арочных окнах пробивался лунный свет. Рядом спала Арэя, чье ровное дыхание разбавляло тишину. Чуть слышно потрескивало пламя в совсем недавно разожженном камине.

Воспоминания о сне захлестнули его.

Покой.

Гелиен потер рукой грудь, понимая, что тяжесть на душе отступила.

Кьелл обрел покой. Воссоединился с теми, кого любил и кто любил его.

Гелиен вдруг улыбнулся, вспомнив звездный свет. Он догадался, где и как дед «позаимствовал» его – в Арэе в самом деле остались лишь отголоски способности Кристана. Духи так и не заполучили обратно свой дар, их снова обхитрили. Теперь Кьелл был не просто Повелителем тьмы и сильнейшим темным магом, он владел светом самих духов, которые отчаянно желали вернуть его. Хотя при жизни Кьелл не стремился к мировому господству, он намеренно обретал могущество, всегда хотел быть сильнее соперника, чтобы в случае чего дать достойный отпор. И даже после смерти остался верен себе.

Что же он задумал? Что-то подсказывало Гелиену, что Кьелл не смирился с обманом духов. И в определенный час он сотрясет весь их мир. Потусторонний мир. Так оно и будет.

Гелиен не завидовал участи духов и снова улыбнулся. Тяжесть хоть и отступила, но ему еще предстояло собрать воедино куски своего окровавленного сердца.

Откинув белоснежное шелковое одеяло, он прижал к себе любимую жену, крепко обнял ее и погрузился в сон.

* * *

– Ты готова?

– Почти, – послышался звонкий голос.