Осторожно подбирая слова, Огнеслава рассказала ей ту же историю, что придумала для матери. Зоряница слушала внимательно, обещая помочь всем, чем только сможет. А после не удержалась, чтобы не расспросить о Зеяжске, о тамошних порядках, о княжеском дворе. Ну и, конечно же, не смолчала, полюбопытствовала об отношениях сестрицы с супругом.

Помня о том, что любое случайное слово опасно, Огнеслава старалась говорить только то, что мог узнать любой гость Зеяжска, не более. Этой ночью они так и не легли спать, проговорили до утра. После трапезы, появился посыльный, напомнивший, что боярин ожидает в горнице. Договорившись, меж собой, что скажут Златогосту, отправились приветствовать его.

Когда вошли в приемную горницу, княгиня снова отметила, что боярин не по чину роскошный дом имеет. «Неужели батюшка не знает? Или делает вид, что не знает?» размышляла она.

Златогост уже поджидал их, сидя в высоком резном кресле. Суровое лицо в свете дня казалось менее жутким, но под тяжелым взглядом карих глаз, сердце все также сжималось и каменело.

— Доброго дня, боярыня. Хорошо ли спалось? — эти простые вопросы прозвучали так, словно на Зорянице лежала великая вина.

— Благодарю. И вам доброго дня, — стараясь взять себя в руки, ответила молодая супруга.

Огнеслава просто поклонилась, надеясь, что так привлечет меньше внимания.

— Ну что же, ладушка моя, представишь мне своего гостя?

Взглянув в глаза мужа, Зоряница почему-то потеряла дар речи. Она стояла, ни жива, ни мертва, безнадежно пытаясь вздохнуть, чтобы успокоиться. Огнеслава посмотрела на сестру и поняла, не сможет та соврать сейчас, язык не повернется.

— Оставьте нас, — приказал боярин.

Все, кто присутствовал в горнице, казалось только и ждали этих слов, настолько быстро повыскакивали за двери, захлопывая их за собой. Хозяин дома поднялся и сделал несколько шагов к оставшимся в одиночестве сестрам.

— Моя супруга молода, оттого, видать, смущается, — бросив косой взгляд на Зоряницу, произнес он. — Раз не может представить гостя, придется мне самому!

Не зная отчего, Огнеслава непроизвольно отступила назад. Но тут тепло разлилось по венам, а под сердцем сильнее обычного разгорелся её любимый огонечек. Страх отступил. Гордо подняв голову, она взглянула на боярина сверху вниз.

— Приветствую тебя, княгиня! — опираясь о посох, поклонился Златогост. — Никогда не думал, что буду принимать в своем доме княгиню Зеяжска.

Глава 58 Сокол

Глава 58 Сокол

Предрассветная мгла в тот день была особенно непроглядной. Ни звезд, ни луны, а ещё густой синий туман, который пришел со стороны болот. Мирик проснулся, словно вырвавшись из оков жуткого сна. Чеснок, развешанный матерью в изголовье, на месте. Собравшись с духом, он повернул голову, все спали на своих местах. Ровное дыхание родичей, дрожащее пламя одинокой лампады, которую оставили по его просьбе, тишина. Вытерев со лба холодный пот, сунул руку под подушку. Топор, призванный отпугнуть полуночницу никуда не делся. Почему же не спится и страх тугими тисками сжимает сердце?