* * *

«Появится еще одно Веретено».

Корэйн снова и снова прокручивала в голове слова Изибель, пытаясь запомнить их. На границе ее сознания раздавалось какое-то гудение, слишком тихое и глубинное, чтобы дать ему определение. Оно напоминало зов стали Веретенного клинка или реликвий Древнего Кора, но это ощущение было объемнее. Сильнее.

И гораздо хуже.

Ноги Корэйн несли ее по длинным залам Тиармы, словно знали то, чего не ведала ее голова. Один из сирандельцев любезно указал ей путь на верхние этажи. Отведенные для нее покои находились в башне, куда вела спиральная лестница. Половина ступеней обледенели, представляя угрозу для смертных ног.

– Древние хотят, чтобы мы замерзли до смерти?

По коридору разнесся голос Гариона, и Корэйн последовала на его звук. Она вошла в открытую комнату и обнаружила, что Гарион сидит на подоконнике и рассматривает открывшийся из окна вид, а Чарли, склонившись над жаровней, старательно дует на горячие угли, чтобы вернуть их к жизни.

Корэйн с облегчением выдохнула. Она была рада увидеть друзей и наконец-то почувствовать хоть какое-то тепло.

– В отличие от нас, они не ощущают холода, – проворчал Чарли, кивнув Корэйн. На нем по-прежнему была длинная походная мантия.

В комнате не было ни очага, ни крошечного камина. Жаровню, очевидно, принесли сюда по просьбе Чарли и Гариона. Но даже несмотря на исходивший от нее жар, Корэйн все равно поежилась. На стенах не висело гобеленов, которые помогли бы сохранить тепло, а на изящной кровати не было ни одной подушки – лишь тонкий матрас и одно-единственное одеяло. Корэйн подумала попросить кого-нибудь обставить их покои, учитывая нужды их смертных тел.

– Они вообще мало что ощущают, – мрачно сказала Корэйн, протянув руки к жаровне. Постепенно к ее онемевшим пальцам возвращалась чувствительность.

Гарион усмехнулся, покачивая высунутой наружу ногой:

– Они хотя бы вспомнят, что нас надо кормить?

Его слова напомнили Корэйн о том, что ее желудок сводит от голода. В животе тут же заурчало – смертное тело молило об ужине.

Чарли наблюдал за ней поверх жаровни, и в его глазах отражался свет от раскаленных углей. После того как Корэйн видела его в тронном зале, он успел помыться. Его щеки были чисто выбриты, брови – приведены в порядок. Он еще не успел раздобыть себе новую одежду, но Корэйн не сомневалась, что это ненадолго.

– Что она сказала? – спросил Чарли, явно чувствуя ее недовольство. – Изибель будет сражаться?

Корэйн поджала губы.

– Помнишь, каким гордым был Дом?

– Стараюсь об этом забыть, – ответил Чарли.

– Так вот Изибель в тысячу раз хуже.