— Вы так говорите, чтобы я не страдала, — догадалась Киоко. — Мёртвые должны отпускать свою жизнь, прощаться с ней, забывать, иначе так и не уйдут.

— Наивное дитя, — раздался где-то позади голос Ватацуми.

— Ты права, Киоко, — ответила Каннон, — но лишь отчасти. Мёртвым действительно нужно отпускать земную жизнь. И тебе придётся это сделать. Но не сейчас — позже. Сейчас тебе нужно закончить начатое. Твоё рождение принцессой дома Миямото было предопределено. Сердце дракона никогда не просыпалось в тех, кто может избрать собственный путь.

— Это так…

— Несправедливо? Возможно, если опираться на представления короткой смертной жизни. Но обладающим силой никогда не познать воли в полной мере. Никто из нас не выбирал, кем стать. И все последствия наших деяний не могут быть ничем иным, кроме того, что необходимо Творцу.

— Но если мне нужно закончить, то как? Я ведь лишь этого и хотела, а потом заболела и умерла. В Иноси сейчас странный недуг, больше похожий на проклятие. Мутит разум, ослабляет плоть… Мы должны были понять, Норико всё старалась отыскать причину.

— Она и сейчас старается. И её старания непременно окончатся успехом. К тому времени ты должна будешь вернуться.

— Вернуться куда?

— Ты и сама знаешь.

Она не знала. Конечно, она надеялась, ведь вернуться можно только домой… Но что за пустые надежды, детские мечты. «Мертвецам место среди мёртвых» — так Норико всегда говорила.

— У меня больше нет ки…

— Она тебе не нужна, — сказала Каннон.

— Но как же…

— Может, следует сказать ей самое важное? — уточнил Ватацуми.

Каннон посмотрела на него как-то странно и улыбнулась.

— Несомненно. Киоко, милая, — она говорила это, всё так же глядя ей за спину. Туда, где стоял дракон. — Тебе потребуется Кусанаги-но-цуруги.

— Что? — опешила она.

— Что? — одновременно с ней опешил и Ватацуми.

— А это мне уже нравится, — восхитилась Инари.

— Я отдал часть своей ками, этого недостаточно? Когда это все вокруг стали желать забрать то, что принадлежит мне?