— Да, госпожа. — Она поклонилась ей, намереваясь выполнить обещание.

Только вот Киоко всё ещё не сказали, зачем ей нужен этот меч и что именно она должна совершить.

Солнце ту смерть озарит

Солнце ту смерть озарит

Ёширо долго пытался сопротивляться роли сэнсэя для самураев. Не считал себя вправе брать ответственность за чужое образование в мирное время. Одно дело, когда жизни на кону и выбора нет совсем. Другое — сейчас. Есть множество достойных наставников, он в их число не входит. Однако император был настойчив, и противиться ему с каждым разом становилось всё сложнее.

Смерть Киоко-хэики и вовсе всё переменила. Первейшего — особенно. Если до этой поры он не был жив лишь отчасти, то сейчас в его глазах легко можно было разглядеть пустоту, и всматриваться не нужно было. Только одно соединяло его с этим миром — она. Теперь же, когда якоря не осталось, он не станет задерживаться. Покончит с начатым, возможно, найдёт преемника — и Шинджу вновь сменит императора. Все это понимали.

— Я не осё, — повторил Ёширо в который раз, стараясь остаться при своём. Он должен был подчиниться, но Первейший решил не отдавать приказ, желая, чтобы он согласился сам.

— Мне не нужен здесь храм, — холодно сказал император. — Лишь навыки, которые возможно передать остальным.

— Я уже говорил раньше и повторюсь снова: обучение кицунэ — это служение. И оно длится веками. У людей нет столько времени.

— Значит, измените, — настаивал Первейший. — Не нужно давать им всё, но дайте ту малую часть, какую они успеют освоить за свои годы и смогут в течение жизни совершенствовать самостоятельно.

Он был непоколебим. Но и Ёширо не хотел соглашаться: это казалось неправильным. И даже не по отношению к людям, но по отношению к Дзюби-дзи, к его монахам, к соге, к самой сути их религии. Они не воины и обучать воинов не должны.

Но император хотел получить результат, и это всё, что его интересовало. Тогда Ёширо предложил, сам поражаясь своей безумной идее:

— Быть может, нам пригласить осё? Не делать полдела, а… Действительно построить здесь храм? Инари ведь и ваша богиня.

— Это возможно? Беря во внимание короткую человеческую жизнь.

Хороший вопрос. Почему он это сказал? Дело даже не в том, как быстро стареют люди. Отчего он решил, что хоть кто-то из осё согласится покинуть свой храм, не говоря о Шику и тем более о материке? Отчего решил, что они захотят принимать людей?

Хотя Первейшего они приняли…

— Шику и Шинджу уже сотрудничали, — начал он.

— С ногицунэ.