– У него чересчур чувствительная совесть.

– Мертвых совесть не беспокоит, а живые всегда найдут способ с ней примириться, – пожал плечами Айден, отворачиваясь. – Я бы не обманывался на его счет.

Прежде чем я успела обдумать его слова, меня позвала Каталлина. Она стояла возле перил, разглядывая зал на первом этаже.

– А это и есть твой друг? – девушка указала вниз.

Поторопившись, я чересчур перегнулась через перила, и, если бы адепты не придержали меня под руки, точно бы свалилась. Фэрфакс как раз вернул мою куртку на место и, ни на кого не глядя, уверенно пошел прочь от стола. Приветственный окрик застрял в глотке – вид у колдуна был мрачный, даже враждебный.

– Кажется, твой друг любит уходить не попрощавшись, – несколько разочарованно протянула Каталлина, глядя вслед мужчине. – Видок такой, будто у него кто-то только что умер. Поторопилась бы.

Я и без ее совета уже неслась вниз по лестнице, перепрыгивая через щербатые ступеньки. Как назло, в библиотеку повалил народ, и в главных дверях образовался затор. Ругаясь и расталкивая локтями всех на своем пути, я сумела догнать колдуна лишь в коридоре.

– Эй! Есть новости? – запыхавшись, я согнулась, уперев руки в колени. Фэрфакс остановился в пяти шагах впереди.

– Ормак отправил вестника в Катергейм, – не оборачиваясь, проговорил колдун. – Когда он получит ответ, то соберет Ковен.

– Но ты говорил, что наемники узнают, что я здесь, как только это станет известно совету. – Я запнулась, почувствовав, как что-то тяжело зашевелилось в груди. – А Ормак сказал, что проклятие становится активным, когда я использую магию. Если я попробую колдовать, оно снова проснется?

– Да, – глухо, не глядя на меня, подтвердил колдун. – Все именно так. В стенах Академии безопасно. Никаких денег Каннингемов не хватит, чтобы натравить гильдию на Ковен. Ормак договорится с Верховным магистром, ты сможешь побыть тут некоторое время.

У меня перехватило дыхание, внутри все крутило и переворачивало. Проходящие мимо ученики бросали на нас любопытные взгляды.

Я не умела читать мысли, но это и не было нужно: безжизненная интонация голоса колдуна говорила сама за себя.

– Куда ты уходишь? Что-то стало известно?

– Я оставил письмо, но вижу, что все равно этой сцены не избежать, – странным голосом откликнулся Фэрфакс. Я по-прежнему не видела его лица, но была уверена, что оно бесстрастно.

– Письмо? Мог бы просто сказать, что поговорим позже, когда вернемся домой.

– Я не планировал.

– Не планировал что?

– Больше с тобой видеться. Видишь ли, Рила, сегодня наши пути расходятся. Ты давно хотела от моей опеки избавиться – сейчас это время пришло.