– Гонору много, а яйца с детский кулачок, – елейно протянул он. – Сымай портки, дядя. Плохо пахнешь, после того как обосрался да сбежал с фронта.

Солдат сорвался с места мгновенно. Луций, еще на первой части его речи догадавшись, что мирных переговоров не планируется, успел метнуть в боевого мага и двух солдат, стоявших с ним рядом, три заготовленные Печати Сети. Он выкрикнул заклинание и торжествующе улыбнулся. Уроки Талии не прошли даром. Тумур метнулся к одному из упавших на колени легионеров и одним ударом кинжала распорол ему живот.

– Pli forta, – прорычал Луций, обрушивая вес печати на боевого мага и второго солдата. В этот момент рядом с его лицом просвистела сталь, и он, отпрянув, едва сохранил концентрацию.

– Не зевай, милаха. – Терций всадил клинок в шею напавшего на Луция дезертира и встал перед ним, закрывая собой.

Гладиатор развлекался вовсю и не мог скрыть удовольствия. Своего первого соперника он не добил – тот катался по земле и выл, поджимая располосованную ногу. Луций отступил на шаг, чтобы сохранить выгодный угол обзора. Рядом с ним взвилась рыжая грива – Тумур прикончил второго солдата, которого поймал в печать Луций, и одним рывком оказался возле боевого мага. Он несколько раз попытался вогнать кинжал в сочленения доспеха, но безуспешно. Из-за защитного тавро удары его меча соскальзывали, не причиняя магу вреда.

– Pli forta, – одной рукой удерживая печать, Луций согнул пальцы другой и буквально швырнул Терция нитями в сторону Рады, – защищай ее, олух! Мне они ничего не сделают.

Вдруг он почувствовал, как Печать Сети исчезла. Нет, концентрацию он не потерял – маг смог через боль дотянуться до орнамента и надорвать его.

– Tordiĝu en agonio! – Он в мгновение отскочил от Тумура и накрыл того Печатью Боли. Тумур взвыл и упал на колени. Маг покачивался, удерживая печать и тяжело дыша. – Я выжил в белом огне и здесь не сдохну.

Луций замер, выронив камень.

– Стоять! – раздался хриплый крик. – Девка у меня!

Луций обернулся. Один из оставшихся в живых солдат держал меч у горла Рады и медленно отступал. Его напарник стоял за его спиной, зажимая колотую рану в животе.

Терций медленно отступил.

– Не дури, – дружелюбно сказал он, глядя на дезертира как на дикого зверя, – умрет она, ты тоже умрешь.

Вдруг в повисшей тишине Рада рассмеялась.

– Я умру? Вот дуралей, – она кокетливо повела плечом, словно ей было щекотно, – как они убьют меня? Здесь я дома.

За последние два месяца Луций видел всякое. Его рабу вспороли горло. Квинту Корвину сломали шею. Ерлана он собственноручно раздавил печатью. Талорку разрубили надвое в шаге от него. И тут же виновному в ее побеге человеку отрезали голову. Орхо сжег одного из охранников Арвины в пепел.