– Почему заклинит? – Мистимир посмотрел на тросточку Воррагама. – Ты, что ли, палку свою в колёса будешь вставлять?

– Не в этом дело, – рассуждал Воррагам. – Дело в том, что вы слишком долго кружитесь – через века и пространства – от Святой Руси к Руси звериной. И где гарантия, что вы не докружились до такого предела, до такой великой неодолимой пропасти, от которой уже невозможно будет отвернуться? Ты не думал об этом, Король Мистимир?

– Думал. И вот что надумал. Надо мне с вами прощаться. Не хочу я больше…

Воррагам захохотал-закаркал.

– Поздно спохватился, голубь! Поздно!

– Да нет, не поздно, ворон, – в том ему ответил Мистимир. – Я от вас ухожу!

2

Златоуст, одетый в форму железнодорожника, вспомнил этот разговор, когда пришёл к месту бывшего издательского дома и с удивлением увидел часовенку с горящею лампадой, памятник Кириллу и Мефодию. Покаянно склоняя голову, он постоял, повздыхал.

– Грешен, Господи! Грешен! – нашёптывал он, глядя на Кирилла и Мефодия. – Раньше надо было всех этих сволочей собрать до кучи.

И вдруг он услышал:

– Не по-божески это! Нельзя!

– А им, значит, можно? – угрюмо спросил железнодорожник. – Они что творят. Вы не видите, что ли?

– Нельзя! – был ему ответ святых равноапостольных братьев. – Ты не имеешь права так вероломно вмешиваться в судьбы людей, как не вмешивается в них даже сам Творец. Разве не мог бы Всевышний собрать всех неугодных себе в какой-нибудь новый Ноев ковчег и отправить его как можно дальше – в Лету? Мог бы. Но Всевышний этого не делает. Насилие никогда не приводит к хорошему. Вспомни, какой лозунг сочинили большевики: «Железной рукою загоним людей в счастливое будущее!» У них ведь были добрые намеренья, которыми, как известно, вымощена дорога в Ад.

– Я никого насильно не загоняю на поезд. Сами садятся.

– Не лукавь, – говорили равноапостольные братья. – Ты решил сыграть на слабости людей. Они испугались конца света, вот и придумал ты свой поезд. Только запомни: никогда не выйдет ничего хорошего у тех, кто вознамерился сыграть на земле роль Господа Бога. А ты затеял примерно это – возомнил себя Великим Судией. Брось эти глупости, брось. Надо переплавить паровоз на гвозди!

Святые равноапостольные братья сильно покачнули в нём уверенность в предстоящей поездке. «Может, правда бросить? На гвозди переплавить, на подковы…» С этими сомненьями железнодорожник пошёл, куда глаза глядели. Но чем больше он бродил по Стольнограду, тем больше мрачнел и подспудно опять укреплялся в своём намеренье отправить поезд именно туда, куда нацелился и откуда возврата не будет.