– Да вы что? – Профессор недоверчиво посмотрел на эмблему. – Переквалифицировались?

– Ну, да. Заставила житуха. А вы?

– Да так, с серединки на половинку.

– Не скромничайте! У вас, читал в газетах, клиника своя. Широко развернулись. Приятно.

Глаза профессора под стёклами очков окутала печаль.

– Было дело. Только теперь меня сузили. Знаете присказку эту: русский человек широк, не мешало бы сузить.

– Достоевский не о русском человеке говорил – о человеке вообще, – уточнил машинист, глядя на сиротскую одежду профессора, специалиста редкой хватки и смекалки. – У вас, я помню, были такие перспективы, какие многим вашим коллегам даже не снились! А чем вы теперь занимаетесь?

Профессор посмотрел на старый медицинский чемоданчик.

– Практикую помаленьку. Зарабатываю на хлеб, на марганцовку. – Он глазами показал на красную лужу, образовавшуюся после просыпанной марганцовки. – У меня тут старушка одна, пациентка, целыми днями дома сидит, обезножила. Дети ей аквариум купили. Старушка смотрит – вместо телевизора. Оно куда полезней для здоровья. Ну, а марганцовку я ей посоветовал для очистки аквариума.

– Со старушкой всё понятно. А вот что же с вами, Клим Нефёдыч? Почему на вас так ополчились? Из-за чего?

– Железожлобин! – Профессор стукнул тросточкой по грязному асфальту под ногами. – Железожлобин! Чума двадцать первого века. Вы разве не помните «Остров блаженных»?

– Ну, как же, как же! Разве такое забудешь?

4

В засекреченную клинику – на «Остров блаженных» – Златоуст попал несколько лет назад, когда только-только спустился с небес, где получил высочайшее образование. Беспечною походкой небожителя – по Млечному пути, по облакам – он возвратился на родную землю и обнаружил там такую «весёлую эпоху перемен», как будто оказался на чужбине в тесном окружении врагов. И вот тогда-то бравые ребята из секретной клиники взяли небесного посланника под белые рученьки и определили на «Остров блаженных». Именно там Златоуст впервые услышал эту странную фамилию – Психофилософский. Правда, пообщаться им не пришлось – пленник благополучно сбежал из клиники. А вскоре – как ни странно – и сам профессор сбежал оттуда, ну, то бишь, уволился. Клинику профессору пришлось оставить по той простой причине, что задачи хозяев клиники оказались совершенно иными, чем профессор представлял себе в начале, когда возглавил клинику. «Остров блаженных» оказался засекреченной кошмарной лабораторией. Эксперименты, производящиеся там, – глубинное проникновение в мозг, давление на психику и всё такое прочее – по циничности своей напоминали фашистские концлагеря, где ставились опыты над человеком. Из подобных секретных мест люди просто так не увольняются – их, как правило, «увольняют», инсценируя несчастный случай или самоубийство. Но профессор Психофилософский оказался счастливчиком – избежал этой печальной участи, потому что согласился работать с властями, но уже не в стенах секретной клиники, где его тошнило от дурных экспериментов. Клим Нефёдыч – не без лукавства – сказал своим начальникам: «Поверьте, я и рад бы тут работать, но здоровье не позволяет!» Ему поверили, но взяли подписку о неразглашении и сказали, что отныне каждый шаг его будет «на контроле». Вот так он стал работать, занимаясь чистою наукой. И всё бы ничего, только профессор неожиданно открыл чуму двадцать первого века – железожлобин.