Рехи осторожно приблизился. Любимая внезапно повернула голову, резко и порывисто, как от приближения врага. Рехи заметил, как она держит руки — все так же, качая воздух. Рехи горько ужаснулся: «Она сошла с ума?» Но Лойэ осмысленно взирала на него, а на осунувшемся лице отчетливо читалось презрение.

— В этом весь ты. Рехи, — начала первой она, пока он медленно кусал губы.

— В чем? — неуверенно прохрипел Рехи. Лойэ ровным тоном пояснила:

— Ты всегда предаешь. Поэтому от тебя и хочется сбежать.

Лойэ говорила, медленно, жестко. Чтобы голос не дрожал и не срывался в рыдания, она подавила любые эмоции, поэтому просто кидала слова беспощадными острыми кинжалами. Глаза ее оставались сухими и блестящими, как отполированные камни.

— Ларта я не предавал, — отозвался Рехи.

— В том-то и дело. — Лойэ поморщилась, отворачиваясь вновь к окну. — В том-то и дело. Ларта ты не предавал. А меня за что предал? Снова. Опять.

— Я не хотел… — растерянно скулил Рехи. Задуманного Санарой разговора не выходило. Лойэ не просила поддержки, ей требовалось осуждение. Рехи надеялся, что снесет эту боль, чтобы потом вновь воссоединиться с возлюбленной. Не вернулась бы прежняя радость, так любящие едины и в горе. Но слишком много накопилось обвинений. Лойэ говорила все более взволнованно и перечисляла торопливо:

— Ты и в ураган наверняка не хотел меня бросать. Я знала, конечно, знала, что не хотел. Но бросил. Так все самое паршивое и делается — не хотел, а сделал.

— Но эта сила…

— Что эта сила? — прошипела Лойэ, ввинчиваясь в самую душу разъяренным взглядом. — Ларт рассказал Санаре, как ты исцелил его. Эта сила способна почти на все. Так почему ты не можешь воскресить Натта? Если уж не смог спасти его! Почему не можешь воскресить нашего сына?!

«Воскресить» — это страшное слово пронзило разум крамольной идеей. Опасной и страшной. И вновь возник образ Сумеречного Эльфа, который предлагал свою призрачную кровь, повествуя о том, как потерял всех своих детей. Тварь! Он уже тогда все знал. Знал и ничего не делал. Так для чего? Неужели и Эльф тоже предал? Или вел куда-то? Но ведь воскрешение запрещалось Стражам. Да Рехи и не обладал такой мощью.

— Лойэ… Лойэ… Я не могу! Саат стал чудовищем, после того, как его воскресил Вкитор, — поежился Рехи, представляя, что вернется не Натт, а кто-то похожий на него, но обреченный превратиться в тварь с щупальцами и жвалами. Наваждение сбивало с ног, Рехи пошатнулся и обвил руками каменный столб, державший свод колокольни. Хотелось обрушить его и похоронить всех под обломками, чтобы не продолжался этот разговор.