– Как вы спаслись?

– В тот раз? – шевельнула головой мама. – Папа всех спас. Схватил тебя и меня в охапку, бросился к автомобилю, затолкал на заднее сиденье и дал газу. Он вычитал разные теории в интернете о пришельцах и о дурных словах. Знаешь, народ любит выстраивать огромные логические цепочки, докапываться до правды, придумывать что-то. Нам повезло, приём сработал. Папа напихал в уши и ноздри пучки травы. У него потом из носа кровь то и дело шла несколько дней… Говорит, едва удержался, чтобы не броситься к паразитам. Защита была не самая сильная, в общем. Но – спаслись. Мчались несколько часов, пока не наткнулись на эту деревушку. Бывший совхоз, ферма, маленький жилой посёлок, заброшенный совсем. Повезло, говорю же.

– И после этого папа стал одержим… молитвами? Очищением мыслей, как он их называет?

Мама осторожно погладила Игната по голове.

– Среди тех теорий, что папа успел вычитать в интернете, была одна доминирующая. Она гласила, что пришельцы улавливают дурные мысли, как локаторы улавливают радиосигналы. А значит, нужно избавиться от всего плохого в голове. Перестать думать плохо, избавиться от искушений и лукавого. Не завидовать, не желать ближнего своего, не прелюбодействовать… Когда человек молится, он не думает больше ни о чём. Очищается мысленно, духовно. И в этом наше спасение, малыш. В этом наша сила. Папа разработал теорию очищения, создал триединую молитву, ту самую, которую четыре раза в день транслируют по радио. Он специально ездил в город и помогал правительственному комитету наладить общественные фонды спасения через молитву. Общался с Президентом, между прочим. У нас есть личные гарантии безопасности с его стороны.

Игнат вспомнил лес и людей, называвших папу уважительно Глебом Константиновичем. Стало ясно, почему.

– А теперь папа хочет спасти меня?

– Да. Но это секрет, – ответила мама, подумав. – Видишь ли, в новом обществе, которое наш Президент пытается построить, очень нетерпимо относятся к зараженным. Слишком много от них горя и смертей. Пока не найден способ убрать из тебя пришельца, ты и сам, получается, пришелец… А, значит, опасный.

– Я убивал людей. Это неправильно, любому должно быть понятно.

– Верно. – Ладонь опустилась ему на макушку. – Но ты ещё и наш сын. Живой человек. Не просто так. Сложно всё это. Давай не будем, хорошо?

Она перевернула еще несколько страниц, заполненных фотографиями из разных уголков света. На последней странице на фото стоял папа, облокотившийся на автомобиль, около капота – мама и маленький Игнат. На вид ему было столько же, сколько и сейчас. Наверное, недавно снимали.