– Точно. Когда тебя нашли в капусте, выбора и не осталось.

Мимо них один из мужчин пронёс девочку на руках. Он закутал её в серый плед, только бритая голова болталась.

Дружище взяла Игната под локоть снова и сказала, пуская дым носом, как взрослая:

– Пойдём тоже. Пора по машинам, пока не подъехали войска его милости Президента нашего мудрого.

* * *

Он мечтал снова обо всём забыть. Ведь беспамятство, это подарок. Что может быть лучше, чем жить одним днем, без проблем, обязательств, воспоминаний, без скопления мыслей, которые лезут внутри головы одна на другую, будто голодная саранча?

Но он всё помнил, к сожалению.

В укрытом брезентом кузове грузовика терпко пахло сигаретным дымом и нагретой на солнце кожей. Игнат думал забиться в угол, куда-нибудь в темноту, чтобы никто его не замечал – но места на деревянных лавках были заняты. Всюду сидели истощенные, безразличные зараженные. Теперь уже Игнат видел в них что-то, чего раньше не улавливал: ссадины на лицах, царапины, подбитые скулы, синяки на руках и ногах. Не хотел видеть, но не в силах был отвернуться.

– Мы все жестокие, – сказала Дружище, садясь на скамейку с краю. – Люди, пришельцы, все. А у разумных существ жестокость в разы больше, потому что разум рождает сложность мышления. Хочется не просто убить врага, а унизить, растоптать, почувствовать превосходство. Так и живём.

Игнат присел рядом. Если несколько часов назад он любовался Дружище, разглядывал её, подмечал взглядом гладкость её кожи, веснушки, изгиб бёдер, то сейчас видел совсем другое: взрослую женщину, в чём-то даже похожую на его маму. Ничего в ней не было особенного, нечего было разглядывать. Будто чем больше информации оседало в его голове, тем больше размывались черты лиц окружающих и их индивидуальность.

Военный – тоже совершенно незапоминающийся – поднял борт, опустил край брезента. Грузовик тронулся с места.

– Не бери в голову, пацан. Скоро привыкнешь, – сказала Дружище. Очередная сигарета оказалась у неё в губах, и это раздражало. Как говаривал папа: дурные поступки всегда ведут к дурным мыслям.

– Куда мы едем?

– На базу в Ленобласти. Там наша территория, куда войска Президента пока не суются.

– Все серьезно.

– Ага, серьезнее не бывает. Много лет воюем, отбиваем друг у друга границы дозволенного. Кто прав, а кто виноват, уже не разобрать. Наверное, люди правы. Ведь это пришельцы вторглись к ним. Но и нельзя оправдывать насилия и зверства со стороны людей, как думаешь?

– Думаю, что нельзя.

Дружище легонько толкнула его кулаком в плечо.

– Приходи в себя. Каша в голове, но нужно двигаться вперед. Вот сегодня ты узнал, что уже не мальчик, а мужчина. Завтра узнаешь, например, что умеешь летать. Разное бывает в жизни, и если над каждой вещью серьезно думать, можно с ума сойти.