У Игната застучало сердце. Это было колесо из его снов. Он сразу же вспомнил, как садился в него, замирая от ужаса. Как галдели дели. Как пахло сладкой ватой и карамельным поп-корном.

– Заброшенный парк на острове. Видишь, там дальше стадион. Тоже заброшенный. В нём в первые полгода нашествия складывали трупы тех, кого сожрали пришельцы. Потом перестали, но трупы всё ещё там. Десятки тысяч не похороненных, заросших травой, засыпанных грязью и залитых дождём. Персональное кладбище Питера.

Игнат пропустил всё это мимо ушей. Он смотрел на чёртово колесо.

– Съездим сюда как-нибудь. Парк никому не нужен. Там вонь стоит страшная. Ночью выберемся и покатаемся, да?

Он хотел прямо сейчас. Рванул вперёд, в надежде перепрыгнуть через борт на ходу. Что с ним будет, с ходячим паразитом, у которого даже пулевое ранение затянулось за сутки?.. Но Дружище крепко схватила за локоть, одёрнула назад.

– Ты с ума сошёл, пацан? Не шали.

– Пусти!

– Опасно. Федералы уже в пути, скоро начнут тут всё прочёсывать. Знаешь, что с тобой сделают, если поймают?

Он молча выкручивал руку, сверля Дружище взглядом. Лямка рюкзака съехала с плеча.

– Не будь идиотом. Тебе двадцать девять лет.

– Мне десять! Я не хочу быть взрослым! Я хочу остаться мальчиком, жить в загородном доме, копать червей и поливать овощи!

Дружище сжала локоть так крепко, что острая боль вспыхнула по всей руке. В глазах потемнело. Не задумываясь, Игнат запустил свободную пятерню в боковой кармашек рюкзака, выхватил горсть дротиков и разом воткнул два или три в запястье Дружище.

Она заорала, как девчонка, дёрнулась назад, едва не упала. Остальные зараженные повернули головы в их стороны, с интересом наблюдая.

Игнат больше не задерживался, перемахнул через борт, застыл на мгновение в кипящем вечерней жарой пыльном воздухе и упал на землю. Ноги как будто хрустнули в коленях, но боли он не чувствовал. Покатился, растянулся на спине. Завизжали колёса грузовиков. Кто-то закричал:

– Эй, что случилось?

Колонна тормозила, сейчас из грузовиков выскочат люди, а с ними Дружище и тот военный Матвей. Схватят, скрутят, заставят ехать с ними. Нет, спасибо. Особенно, когда чёртово колесо так близко!

На губах налип песок. Игнат поднялся и побежал с дороги, по обочине, вниз, по газону, к речке. В спину кричали. Может быть, кто-то даже догонял, это было не важно. Взглядом Игнат нашёл чёртово колесо и побежал к нему. Расстегивая на ходу тугой ворот, он с разбегу прыгнул в воду.

Речка была тёплая сверху, но ледяная внизу. Игната закружило, одежда сразу стала тяжелой, рюкзак едва не соскользнул. Запоздало подумалось о том, что альбому с мамиными фотографиями пришёл конец. Вряд ли он переживет это путешествие.