Слава вернулся к столу, аккуратно положил занозу на лист бумаги. Не отрывая от нее взгляда, будто заноза могла куда-то исчезнуть, вытащил из рюкзака коробок спичек.

Первые две спички сломались, а вот третья разгорелась. Огонь радостно вцепился в уголки бумаги. Слава, затаив дыхание наблюдал, как огонь подбирается к крохотной чуть изогнутой занозе. Когда языки пламени коснулись её, заноза вздулась красным пузырем и лопнула, оросив стол каплями крови. Как раздавленный комар, не иначе.

По лицу Славы расползлась довольная, возбужденная улыбка. Подхватив рюкзак, он бросился к двери. Дернул за ручку, толкнул – дверь приоткрылась на сантиметр и застряла. Что-то мешало ей снаружи.

– Эй! Сторыкин! – прикрикнул Слава. – Ванька, дружище, помоги!

Голос эхом прокатился по пустующему коридору. Никто не отозвался. Слава безрезультатно толкнул дверь несколько раз, так, что заболело плечо. Крутанулся на месте, выискивая что-нибудь в помощь. Ну не стулом же колотить… Подошел к окну, за которым постепенно расплеталась ночь. В трех метрах у заснеженной дороги уже горел желтый фонарь. За день снега навалил неплохо, вокруг поликлиники собрались сугробы в полметра высотой. Брести через них не очень-то хотелось, ну, а что делать?

Слава провернул старые защелки, отворил скрипучие створки и забрался на подоконник. Показалось, что сзади что-то шевелится, двигается в его сторону. Слава полуобернулся и увидел, что пробирки с занозами посыпались на пол, стали лопаться, и будто бы комната хирурга вмиг наполнилась запахами осеннего леса, перегноя, влажного мха, а ещё кривыми дергающими тенями, похожими на неказистые карлики-деревца, ветви которых треплет ветер.

Что-то ударило Славу в грудь, и он вывалился из окна спиной вперед, ухнул в снег, почувствовал сильную боль в боку. Пятно фонарного света распустилось в полную силу и заслонило собой тёмно-синюю небесную темноту. Стало холодно, ярко и бессознательно.

* * *

В ту ночь, когда чудища лесные сожрали маму, шумел ветер в деревьях, а крохотный фонарь на крыльце болтался и позвякивал. Блик света метался по занавескам, девятилетний Слава пытался поймать его взглядом, но не получалось. Он не мог заснуть, потому что дом этот был новый для него и непривычный, и как всякие новые места, порождал множество незнакомых страшных звуков, лепил необъяснимые тени, пугал непонятными запахами. А за окном подвывал ветер и шумели деревья.

Родители долго искали этот охотничий домик в лесу. Исколесили область вдоль и поперек, исполосовали красной ручкой две карты, а уж сколько людей опросили по дороге – не сосчитать. И вот, наконец, добрались.