Искренними были те его слова? Не было ли это жертвой ей? Почему он по сей день с такой жадностью слушает самодельные студенческие песни, что распевают под гитары по субботам и воскресеньям у них на дачном пляже лохматые парни и девушки?

А когда, тоже много лет назад, они отдыхали в деревне на Оке, он свел знакомство со всеми деревенскими старухами и записал несколько пухлых тетрадей всяких присловий, заговоров, колыбельных песен. А еще год назад купил магнитофон, чтобы записывать.

Она всю жизнь думала о нем, о его благополучии. Она всю жизнь посвятила ему. А может, надо было предоставить ему самому решать, что ему надо, а что не надо? И не удерживать его своей любовью, своим благоразумием, своей боязнью за него, когда его начинало тянуть за порог. Не удерживать, а ждать терпеливо и верить, что он занят единственно важным делом. Может, надо было так? И, может, действительно теперь всегда будет лежать на ней тяжкая и неискупаемая вина перед ним?..

Саша сидит молча. Уже и за это ей спасибо. Но молчание ее источает злобу. И это тяжело: чувствовать, что напротив сидит человек, который ненавидит тебя. Впрочем, наверное, Саша права в своей ненависти. Люди часто просят советов и помощи только для того, чтобы получить поддержку в уже принятом решении, и очень сердятся, если совет не совпадает с их намерениями. В конце концов, Саша просила только помочь ей наладить отношения с Геной, а не разрушать их. Здесь, как говорится, Вероника явно превысила полномочия…

И она говорит Саше:

— Перестань беситься. Он не принял моего совета и разводиться с тобой не собирается.

Саша, встрепенувшись, смотрит на Веронику испытующе и недоверчиво. Но постепенно лицо ее смягчается.

— Да, да, — говорит Вероника, — не собирается… Будете мучить друг дружку всю жизнь.

Но Саша не слышит последних ее слов. Она услышала только то, что ей было надо. Так всегда, думает Вероника. Люди слышат только то, что им надо, видят только то, что им надо. Не из этого ли рождается всеобщее и великое непонимание?

Всю жизнь она добивалась, чтобы Андрей принадлежал ей весь, со всеми своими помыслами, желаниями. Дважды они пережили трудное время. Она знала, что Андрей всегда нравился женщинам. Подлинные причины тех двух кризисов никак не назывались, они оба с разумной осторожностью обходили их, придумывали какие-то несуществующие причины. Но она догадывалась, что причиной могли быть и женщины.

А может, нельзя винить мужчину за то, что после многих лет супружеской жизни ему вдруг хочется опять увидеть в глазах женщины восторг перед собой, как перед существом особенным? Почувствовать себя не мужем, а мужчиной…